Мысль превращается в слова - страница 5

Шрифт
Интервал


         как консервную банку,

Таскал по дороге, которой названье – страна.


Чтоб било меня, колотило, секло и трепало

За то, что ввязался в словесную эту игру…

Но я всё равно оглянусь на ступеньках вокзала,

Слезами заплачу и смертью тогда не умру.

«По чёрному – белым, по красному – чёрным…»

По чёрному – белым, по красному – чёрным

Рисует мой сын… Содрогнулась душа…

За всё, что мне раньше казалось бесспорным,

Сегодня не отдал бы я ни гроша!


Усилием воли себя возвращаю

Туда, где ходил по песку босиком,

И жизнь прожитую в песок превращаю,

И рваный башмак наполняю песком…


Хоть смейся, хоть плачь —

         Провиденье пристрастно

И в Санкт-Петербурге, и в Караганде…

По белому – чёрным! По чёрному – красным!

Услышь мя, Идущий ко мне по воде!

Караганда

Дождь прошёл стороной,

         и вздохнул терриконик —

Сводный брат нильских сфинксов

         и сын пирамид.

Смерч подбросил листву на беспалых ладонях,

Зашвырнул чей-то зонтик на мой подоконник,

И умчался в притихшую степь напрямик.


Вечер сыплет крупу антрацитовой пыли

На усталых людей, доживающих век.

Город мой, ведь тебя никогда не любили,

Твои сказки похожи на страшные были,

И кровит под ногами карлаговский снег.


Утопает в грязи свет немытых окошек,

Ночь троллейбусу уши прижала к спине.

Город кормит с ладони остатками крошек,

Прячет в тёмных дворах издыхающих кошек,

А собачники утром приходят ко мне.


На сожжённую степь, на холодный рассвет

Дует северный ветер – гонец непогоды,

На дымящие трубы нанизаны годы…

В этом городе улицы в храм не приводят.

Да и храмов самих в этом городе нет.

Подранок

Юность в отчем краю бесшабашной была —

Наше вам… из карлаговских мест.

Я из дома ушёл, закусив удила,

А очнулся – трелёвка окрест.


Я погнал своё время, пустил его вскачь —

Эка невидаль – лесоповал! —

Ел подёнщины хлеб, пил вино неудач,

Протрезвившись, ещё наливал.


Жил в полярных широтах, где лыком не шит

Каждый первый, кто ставит вопрос…

И узнал, что назойливый гнус не звенит,

А глаза выедает до слёз.


Я бы мог там безбедно прожить много лет,

У чужого пригревшись огня,

И закат бы сумел принимать за рассвет,

И никто не стрелял бы в меня…

«Любил я блатные словечки…»

Любил я блатные словечки

И драки – квартал на квартал.

И жизнь не плясала от печки,

А волчий являла оскал.


Горячий привет космонавтам!

Такими гордится страна!

А я по заброшенным шахтам…