– Да нет, мы с ребятами будем на трубе. Если только после обеда ломанем на толпу, но пока непонятно, – отвечал приятель, подразумевая, что он подъедет на "сходку" в конце Суздальского и Светлановского проспектов, в поле, за трубу, т. е. за теплотрассу. Именно там собиралась толпа, превосходившая по численности сход в Автово в два-три раза, но пик приходился на воскресенье, а в Автово – на субботу.
Менты гоняли как могли, забирали ребят с пластами, грузили в автобусы, выписывали протоколы, привлекали даже к уголовной ответственности… Жаль, что в те времена не было видеофиксации, да и киношники-документалисты почему-то не снимали об этом сюжеты?!
И вот теперь-то, наконец, сама история, которую можно было бы даже экранизировать…
Было обычное февральское воскресенье, выходной во всех смыслах, во всех проявлениях этого слова. Первокурсник Виктор Захаров, проживавший с родителями на улице Брянцева, уже с 8 часов утра ходил по квартире как неприкаянный. Сегодня он отдыхал. Сессия была позади, все двойки за зимнюю сессию он уже пересдал, на плавание в бассейн ехать не надо, т. к. по воскресеньям, а это – единственный у него выходной день от учёбы и спорта, он был полностью предоставлен самому себе. Сделав получасовую гантельную гимнастику напротив настежь распахнутой балконной двери, отжавшись от пола 300 раз за 6 подходов, между которыми были приседания с восьмикилограммовыми гантелями по 100 раз в быстром темпе, Виктор полез под холодный душ. Отец крутился в трусах и в майке на кухне, что-то тёр тряпкой, что-то отмывал после готовки жены, а Захаров-младший готовился к завтраку с родителями, которые сегодня просто проспали, т. к. днём собирались ехать в гости к приятелям… Одним словом, это был не просто поход в гости, знак внимания и вежливости, а интересное время препровождение, с обжираловкой, выпивкой, шутками, анекдотами и музыцированием. Песни, танцы, просто игра на фортепьяно… В компании от 15 и более человек всегда было много евреев, а они, как известно, все очень и очень компанейские, музыкальные, талантливые люди. К слову сказать, в Ленинграде, в те годы, на 4 млн. населения проживало 460 тыс. евреев, украинцев и татар было гораздо меньше, хотя и их тоже хватало. И дружили тогда семьями, где была кровушка намешена ещё та, где были представители разных профессий и разного социального статуса, но всех отличало человеколюбие, жажда общения и что-то такое, чего сегодня уже, увы, сегодня почти и не встретишь. Кстати, родители Виктора к этническим русским имели самое, что ни на есть отдалённое отношение, т. к. мама Виктора была наполовину немкой, по матери, наполовину русской, по отцу, а папа имел биологического отца-белоруса и маму – украинку, дочь кулака из Закарпатья. Зато по паспорту и он, и его жена были русскими. Виктор, естественно, всегда и везде в анкетах писал, что мама – русская, отец – русский, да и он сам, естественно, тоже русский. Сегодня уже нет графы "национальность" в паспорте, но, как известно, бьют не по паспорту, а по лицу.