Впрочем, объясняй, не объясняй, все это без толку,
их бы на несколько месяцев отдать нормальному старшине или
сержанту, вбить минимальные понятия о воинской дисциплине, чтоб на
рефлексах, а потом уже в несколько таких же боев, как со мной, на
подтанцовке, тогда бы из них… Да нет, и это бесполезно,
четырнадцать лет ничем не перешибешь, сам был таким,
знаю.
В таких мрачных раздумьях я проглотил предложенный
завтрак, даже не заметив, чем набил живот. Однако нужно было
возвращаться к жизненным делам. И для начала, сделать доброе дело,
осчастливив изгнанного хозяина усадьбы.
— Что там ваш дядя Кирилл говорил про отнятых
лошадей? Сколько их у него мобилизовали?
— Двух. А тебе-то что?
— Нет, я думаю, если у него нужда в лошадях, так и
вернуть бы их.
— Где же ты их вернешь, их еще месяц назад у него
угнали!
— Одних угнали, других пригнали. Вчера тут в лесу
бродило пять лошадей, наверное, с артиллерийской батареи
разбежались. Кони, правда, не те, битюги кадровые, а тоже, видимо,
мобилизованные, средненькие коняшки, но лучше, чем
ничего.
Бася не подпрыгнула от радости, проблемы дяди ее
волновали постольку поскольку, но интерес проявила.
— Где ты их видел, в каком месте?
— Да тут, рядом. Где две сейчас, не скажу, не
иначе, местные крестьяне поймали, а то и ушли куда подальше,
кони-то не стреноженные. Но одна еще пасется на поляне, а две
подались к реке, там, в пойме бродят.
Бася поднялась с лавки.
— Скажу дяде Кириллу. Ты сиди здесь, а мы втроем
сходим, поищем, хорошо, если поймать получится.
— Я с вами пойду, мне тоже в ту сторону, у меня там
пушка.
— Будешь стрелять из пушки? — Это уже Гануся
любопытствует. — А можно посмотреть.
— Можно посмотреть, можно и помочь. Не
откажусь.
— Здорово! А мне дашь выстрелить?
Да здесь все дети милитаристы. Или просто Гануся из
девочек-казаков, что верховодят в мальчишеских компаниях.
— Стреляй, сколько хочешь. Есть желание, и заряжать
можешь сама, и наводить.
— Ага, есть желание!
Бася только усмехнулась, пушка ее не заводит, и не
пугает, девушка к оружию привычная.
Из дому вышли все вместе, причем я не взял с собой
пулемета, неприятных сюрпризов я не ожидал, а носить с собой
тяжеленную дуру просто так не хотелось. Мы с Ганусей постояли у
соседской изгороди, пока Бася вывела из дома дядю, и дальше пошли
уже вчетвером. Кирилл выглядел радостным и возбужденным,
перспектива прибрать к рукам трех лошадей так вдохновила его, что
его обращение со мной иначе как заискивающим не выглядело. И
чудненько, мне от него ничего уже не было нужно, но я всегда за мир
и дружбу, это хорошо. Сделав небольшой крюк с дороги в лес, мы
вышли на первую лошадь, бродившую в обрывках упряжи, Кирилл быстро
освободил ее от лишних гужей, и поехал дальше рядом с нами верхом.
Так мы и вышли к артиллерийской позиции.