С бьющимся сердцем Джеймс отворил дверь в спальню, где находилась Кэролайн Армуа. Увидев, что она сидит в постели, он с улыбкой сказал:
– Я услышал шум и решил, что вы упали.
– Простите меня! – Девушка указала на вазу, стоявшую на столике рядом с кроватью. – Я случайно ее уронила. Слава богу, она цела.
– Это случилось потому, что у вас закружилась голова?
– Боюсь, это просто моя неловкость.
Джеймс снова улыбнулся.
– Видите ли, мисс Армуа… – Черт побери, она такая же мисс Армуа, как он – лорд Буфет. – Не хотите ли вы назвать ваше настоящее имя, чтобы я мог обращаться к вам как положено, а не играть в шарады.
– Свое настоящее имя я вам уже назвала.
– Возможно, ваше имя действительно Кэролайн, – но Армуа… Едва ли именно так звучит ваша фамилия.
Девушка немного пошевелилась, и одеяло чуть сползло, так что стала видна ночная сорочка, которую по распоряжению Джеймса дала ей служанка. Ему показалось, что сорочка была довольно скромная, но круглый вырез позволял видеть округлые формы ее груди.
Джеймс отошел к окну и посмотрел в сад. Немного помолчав, спросил:
– За вами приедут ваши родные?
– Нет, я сообщила, что задержусь на несколько дней.
– Несколько дней? – переспросил маркиз, глянув через плечо.
Девушка вскинула подбородок.
– Вы же сами сегодня утром настаивали, чтобы я осталась.
Так оно и было, но тогда он был уверен, что ее родственники сразу же приедут за ней в его поместье.
– Вы им сообщили, где находитесь?
– Да, милорд.
Было очевидно, что девушка не знала о слухах, связанных со смертью его жены. Джеймс снова выглянул в окно. Закатное солнце освещало желтые тюльпаны, возможно – те самые, которые поливал Джорджи.
Упершись ладонью в подоконник, маркиз спросил:
– У вас есть братья и сестры, мисс Армуа? – Он сам не понимал, почему задал этот вопрос – просто захотелось узнать.
Хотя родные доставляли ему множество хлопот, Джеймс не мог представить жизни без них. Однако иногда ему казалось, что Нина мечтала, чтобы его не было. Забота о братьях и сестре, обеспечение их благосостояния – это стало главной целью его жизни. Неужели у Кэролайн не было никого в мире, кроме тетки, о которой она упоминала? Эта мысль почему-то очень его тревожила.