– Слушай! – начал старик. – Я знаю, кто ты, знаю, кто тебя прислал. Поэтому можешь ничего не говорить. Я здесь главный, и эти ослы, – он махнул в сторону Ивана, ожидающего за дверью, – мне доверяют. Но у нас пропало трое детей, и народ вот-вот взбунтуется. Ты должен их найти, или хотя бы найти виноватых.
На этом он закончил и, казалось, ожидал, что я встану и побегу искать детей. Но я не двинулся с места.
– Подождите! Я ничего не понимаю. Почему я? Я не смогу вам помочь. Я не знаю ни леса, ни вас, ни ваших детей.
– Иван будет твоим проводником. Возьми с собой Алешку, он хороший следопыт.
– Ну, так а этот Алешка не может найти их без меня? Я-то не следопыт!
– Нет! – отрезал старик. – Уходи!
Я вышел на улицу. Иван вопросительно уставился на меня. Я пожал плечами, вздохнул и сказал: «Алешка нужен».
– Обожди, – сказал Иван и убежал в барак.
Я уже стал привыкать к их речи, что мне совсем (отнюдь, черт бы их побрал!) не нравилось. Через пару минут он вернулся на пару с беловолосым парнем лет двадцати, как и сам Иван. Мы, не сговариваясь, двинулись в сторону леса, противоположную той, из которой до этого пришли. Лесная тропинка петляла под густой кроной деревьев, то спускалась в небольшие овраги, то поднималась на холмы.
– Куда мы идем? – спросил не меньше чем через час ходьбы. – У меня вообще-то нога болит.
– Так ты же нас ведешь! – сказал Алешка.
– Я?! Я знать не знаю вашего леса, – вскипел я. – Куда я могу вас вести?! Мне даже никто толком не сказал, что за дети у вас пропали и как.
– Хорошо. Я расскажу, – сказал Алешка. Он, видимо, неплохо владел нормальной речью, но забавно растягивал гласные, особенно «о».
– Не велено! – испугался Иван.
На это Алешка лишь махнул рукой и сел, мы последовали его примеру.
– Пропала моя сестра, – начал он, – поэтому я не могу остаться равнодушным. Кто-то с лихой крамолой восхитил ее ночью, прямо из барака! Прямо перед носом у матушки. Сестре-то всего четыре года от роду. Мать в страшном горе. Я искал, сам искал, но ничего не нашел.
– Я боюсь, что тоже ничего не смогу сделать, – прошептал я, но он будто не слышал.
– Мы решили, что она могла сама пойти ночью в лес, глупая же совсем. Но на следующую ночь пропал еще мальчик, тому уж десять лет. А таче – еще восьмилетняя девочка, дочь моего божатого. Докамест мы не установили еженощный караул окрест домов. Ноли все прекратилось. Но потом Старейшина сказал, что в городе деяти то же самое, и велел никому не ходить по одному, даже взрослым и даже днем. Опосля он принес бесовскую вещицу и велел искать тебя. Вот Михей и Иван тебя и нашли. Старейшина ведает больше нашего, он сказал, что ты поможешь.