Ума безумно труслива. После того, как она с истерическим визгом убежала от громко хлопнувшей калитки, мы поняли, что сторожевой собаки из неё не вышло. Залюбленная и избалованная, она питалась с нашего стола и спала в моей спальне, выходя на улицу лишь для променада. Со своей чувствительной натурой и тонкой душевной организацией Ума могла бы стать драматической актрисой или балериной, ну или на худой конец выступать в цирке под руководством какого-нибудь знаменитого дрессировщика. Ей не нужны муштра и команды, она прекрасно понимает человеческую речь. Она грациозно как лань перепрыгивает расставленные дочерью табуретки и танцует на задних лапах так, что мне на ум приходят термины вроде: па-де-де, антраша, батман и прочие фуэте.
Когда кто-нибудь из наших заходит в дом после работы, из школы или просто из магазина Ума встречает его или её в прихожей – лезет обниматься, приплясывая на задних лапах и радостно поскуливая. Стоит её погладить, она начинает лизать тебе руки. Ужасно лизучая псина. «Умочка, меня ещё никто так не любил, чтобы при моём появлении ссаться!» – часто повторяет жена. И действительно, Умка столь бурно выражала эмоции, что могла письнуть на пол при виде хозяйки. С возрастом она научилась сдерживать свои чувства.
Кот тоже находится в гостиной, только на диване. Он заметно поправился и заматерел, а остриженный мех отрос, превратившись в роскошную сибирскую шубу, в которой и -40°С не страшны. За прошедшие с переезда девять месяцев он успел безнадежно испортить несколько пар обуви и по совокупности статей ему давно вынесен смертный приговор. Но у него есть могущественный покровитель в лице сына, к тому же, нет лучшего мышелова, чем наш Великий Охотник, поэтому несмотря на все свои беззакония он амнистирован, его вид излучает респектабельность, благополучие и нахальную самоуверенность. Так что кот больше не Бабуин, он теперь Тимка, Тимоха, а иногда даже Тимошечка.
По отношению к Уме кот вёл себя как настоящий домашний тиран. Дедовщина его проявлялась в виде лещей и пенделей, щедро выдаваемых несчастной собачонке, не только за косяки, но и просто так, походя. Тимоха гонял Умку от миски, отбирая лакомые кусочки, и нам регулярно приходилось восстанавливать справедливость. Возможно, по этой причине наша питомица стала поглощать пищу быстро и жадно, даже если ей ничто не угрожало. Однако, это никак не объясняет её прожорливости и, как следствие, вороватости. Она тащила всё до чего могла дотянуться, однажды Ума стянула кусок жареного мяса прямо из тарелки жены. В другой раз чуть не удавилась, проглатывая замороженный ком куриных шеек, размером с кулак. По ночам эта помойница потрошила мусорное ведро. Телесные наказания у нас в семье были не приняты, а увещевания на Уму не действовали. Чем дальше, тем ярче вырисовывалось, пока из уст сына не прозвучало новое прозвище – Мандатра. Мандатра из породы Еврейских Сторожевых.