– На работе?
– Ты ведь не думаешь, что преподавательская деятельность – моя основная работа?
Она не стала отвечать. Потупив глазки, ковыряла ногтем дырку на моем столе.
– Простите меня.
– За что?
– Я вас обманула… с зачетом. Мы его не сдавали. Нам Медведев все подписал, а я в тот день зачетку забыла. А сейчас Звягин увидел пустую графу и послал меня к вам. Выдавать ребят нельзя, вот я и попыталась… Даже не знаю, чего я пыталась.
Я тоже не знал, чего она пыталась, поэтому молчал, пока она что-то лепетала себе под нос.
– Теперь ты понимаешь, почему я не завожу романов со студентками? – резко перебил я. – Чего молчишь?
– Да поняла я, поняла! – Катя картинно сделала вид, что в отчаянии бьется головой об стол. – Нет мне прощения, дуре неразумной, что просила у вас зачет проставить! Я ничтожество! Стоило начать общаться чуть ближе, чем «здрасьте» перед лекцией, как я тут же стала вас использовать в своих гнусных целях.
– И что же это за гнусные цели?
– Ну как… Порабощение мира, конечно же.
– И вселенское господство.
– И вселенское господство. Вы со мной? – она подняла на меня хитрые глазки, я не выдержал и засмеялся. Хулиганка! Воздух перестал трещать от напряжения.
– Медведев меня предупредил, что вы… скажем так: сдали зачет ему. А еще предупредил, что раздолбайка Громова зачетку забыла. И чтобы я не удивлялся, когда она придет и будет, ломаясь и смущаясь, выклянчивать зачет.
Катя захныкала:
– То есть весь этот цирк был, просто чтобы помучить меня?
– Весь этот «цирк», Катя, – жестко сказал я, – был для того, чтобы ты поняла: во-первых, не надо мне врать, а во-вторых, не надо использовать в корыстных целях. Даже если мы будем общаться чуть ближе, чем «здрасьте» перед лекцией, это не значит, что я буду проставлять тебе халявные оценки. Тебе пора на семинар.
Она кивнула и нехотя поднялась со стула.
– И еще. – Я подошел к ней и почти по слогам сказал: – Никогда вот так, – я помахал ведомостью, забытой Младшим, – больше не делай.
Катя быстро-быстро замотала головой.
– Отдай Мла… Дмитрию Анатольевичу. – Я протянул ведомость и сел обратно к компьютеру. Аудиенция закончена.
Девочка выскользнула из кабинета, и в этот момент у меня зазвонил мобильный. Олеся.
– Зайчик!
Я закатил глаза – ненавижу, когда она меня так называет.
– Привет, Олесь.
– Ты грустный! Как себя чувствуешь?