– Н-нет. Я сама. По стеночке.
– Ты стесняешься, что ли?! – Я схватил ее руку и потащил к лестнице.
– Ну, мало ли. Напоили…
Я ухмыльнулся.
– Напоил, и что? Боишься, совращать тебя буду?
– Не боюсь, а надеюсь! – Катя захихикала своей пьяной шутке, а я резко развернулся, притянул ее к себе и, почти касаясь губами ее уха, страстно прошептал:
– Со студентками романов не завожу. – И потащил ее дальше. – Тем более ты не в моем вкусе.
Девочка несколько секунд приходила в себя, потом обижено пробормотала:
– Почему это я не в вашем вкусе?! В смысле… не то чтобы я на роман с вами напрашиваюсь…
– Выглядит именно так.
– Неправда! Просто интересно.
– Мне не нравится, как ты одеваешься.
Она машинально посмотрела, во что одета.
– Женщина, Катя, всегда должна одеваться так, будто в любой момент может встретить своего бывшего любовника, – я помолчал, – или будущего.
– Какой вы, однако, знаток женской психологии. А сами одеваетесь черт-те как.
Я удивленно вскинул брови. Ну да, я из отпуска. Без костюма-тройки. Но одет вроде прилично: майка поло, хлопковые брюки и… что там у меня на ногах?
– Брюки хлопковые, поэтому такие мятые.
– Это лен.
– Пусть лен.
– Я про ваш неизменный пиджак, который занимает одно из первых мест в студенческих байках. Он просто ужасен. И очки.
Я на автомате поправил очки и улыбнулся. В общем-то, она права: в институте я всегда ходил в одном и том же клетчатом пиджаке, уродском-преуродском, но пятнадцать лет назад мне казалось, что в нем я выгляжу солиднее. А потом он стал чем-то вроде визитной карточки. Как и страшнейшие роговые очки, которые когда-то носил чуть ли не весь преподавательский состав нашего вуза.
Признаться, в таком комичном виде я хожу только здесь, в стенах института. Как только занятия заканчиваются, вешаю пиджак в шкаф на кафедре, меняю очки и на работу уже еду вполне цивилизованно одетым.
– Очки теперь будут эти. Роговые я потерял.
– Туда им и дорога.
– Громова, ты хамка!
– Почему я хамка? Вы сказали, что я некрасивая, а я лишь ответила, что ваш пиджак ужасен.
– Я не говорил, что ты некрасивая, не передергивай. А пиджак и очки… Скажем так: это часть образа.
– Зачем вам такой неприятный образ?
Я пожал плечами.
– Сравни, как вы относитесь к Аксенову и как ко мне.
Катя задумалась. Аксенов Андрей Витальевич преподавал компьютерную графику и был примерно одного со мной возраста, но одевался как тинейджер: кроссовки, какие-то немыслимые футболки с логотипами музыкальных групп. Отношение к нему было соответствующим – панибратское. А меня они боятся. И уважают.