* * *
…И были три дня и три ночи – в моей квартирке на окраине Москвы, в районе Речного вокзала…
Итак, мебели пока никакой. Сплю на полу. Резкое похолодание, как всегда бывает в октябре, батареи ещё не греют, и я простудилась. Сижу дома в ангине. (Безухов продолжает путешествовать по Чехословакии). Блаженное одиночество!..
Машинка стоит на полу, сижу перед ней, с горлом, замотанным тёплым шарфом (кстати, Мама Кошка подарила), сижу на валике из одеяла и настукиваю стихи…
Эту книгу я написала за три дня. Точнее – за три дня и три ночи…
Трое суток полного одиночества, уединения, отъединения от мира внешнего и – соединения с собой. С тем, что дорого. С тем, что любимо…
Телефона в квартире не было. О том, что я больна, никто не знал. Никто не навещал меня в те дни. И я сама ни разу не вышла в мир внешний. Пила чай, догрызала чёрствый батон и – стучала, стучала на своей «Олимпии»… День за окном сменялся ночью, рассвет – полднем, но мне было не до того: я жила в других временах…
Книга «За три моря» написана на разломе жизни…
Эта книга посвящается трём дорогим мне людям: Леониду Енгибарову, Виктору Кротову (Гавру) и моему отцу.
Я сидела на валике из одеяла, с обвязанным горлом, и стучала на «Олимпии»… Я словно бы прощалась со всей своей жизнью, с тем, что любила: с цирком, Цветным бульваром, Марьиной Рощей…
* * *
Ты ли, Марьина Роща?
Сколько зим, сколько лет!
Вот и стало попроще…
Только радости нет.
Возвращаюсь на ощупь,
Наизусть, наизусть…
Здравствуй, Марьина Роща!
Здравствуй, Марьина грусть.
Вот он – милый навеки —
В клёнах выцветших двор…
На углу нет аптеки,
И сломали забор.
Зайчик солнечный пляшет
На пустой мостовой…
Здравствуй, день мой вчерашний!
Не кончайся, постой!
И нечаянной гостьей
Радость смотрит в окно —
Мальчик с клоунской тростью…
Умер… умер давно.
Острый запах дождя и ладана.
Здесь – пустыннее и светлей.
Набухают капли – и падают
С золочёных крестов и ветвей.
Покупаю фиалки влажные —
В чернозёме до самых колен.
Странный быт мой опять налажен,
Нет особых в нём перемен.
Стала тропка сюда привычною —
Как когда-то бульвар Цветной.
На снегу почерневшем вычерчу
Быстро тающий вензель твой.
Торопиться некуда, незачем.
Только ждать, только молча ждать…
острый запах весеннего вечера
И кладбищенского дождя.
Прощалась с Крышей на Сретенском бульваре и с тем, с кем гуляла когда-то по этой Крыше… Прощалась с Метелью жаворонков… с весенней Ригой, с отцом…