И – с Жаворонками прощалась, с незнакомым подмосковным посёлком, где я никогда не была, но который для меня воплощал в одном своём названии всё несбывшееся, и – теперь уже – навсегда недосягаемое…
* * *
Мне снились Жаворонки,
снег…
И заколоченные дачи.
Брела, не подымая век,
Куда не знаю – наудачу.
На чей-то след,
на чей-то дом,
На запахи жилья и дыма.
Но только – снег,
лишь снег кругом.
Бело… мертво… необратимо.
Названье улицы – в снегу.
Крыльцо завалено сугробом.
Устала, больше не могу…
«Ах, отзовитесь, ради Бога!»
Я думаю: «Кошмарный сон!»
Мне холодно во сне, я плачу…
И снег ложится, невесом,
На заколоченную дачу…
Прощалась, прощалась… Как перед смертью. Подводила итоги. Понимая: тех, кого люблю, – мне никогда не разлюбить…
Но станет ли у меня сил полюбить того, кого не люблю?
Я ходила за три моря, я искала
За далёким, за весенним горизонтом —
Звонкую подкову счастья, лунный камень,
Белый башмачок,
весёлый зонтик…
Я сходила за три моря – отыскала
За холодным, за потухшим горизонтом —
Ржавую подкову счастья,
серый камень,
Пыльный башмачок и рваный зонтик…
* * *
Господи, хотя бы Ты шепнул мне тогда, что за этими тремя пройденными морями – будет ещё Море! Хотя бы шепнул…
Глава 2. Какой в этом смысл?
Замужество моё походило на выпадение в некий зазеркальный мир…
Трещина, в которую я полетела тогда, когда сказала себе: «Ах, так! Ну, какой идиот позовёт, за того и пойду!» – эта трещина оказалась глубже и чернее, чем можно было предположить…
Летела, летела по этому чёрному коридору и…
И – оказалась словно бы на оборотной стороне луны. На оборотной стороне всего, без чего не могла жить ещё вчера. В стране с выпитым до последней капли воздухом. В стране, где дорогие мне имена, произнесённые в этом безвоздушном пространстве, ровным счётом ничего не значили. В стране, где не снились весёлые сны… Где вообще никому не было дела до того, какие сны мне снятся. В стране без эха.
В стране – нелюбви.
Я не понимала законов этой страны. Я не знала, как можно жить по этим законам. Как мне здесь выжить: не изолгаться, не сойти с ума, не сигануть в один прекрасный момент с балкона… Потому что по законам этой страны можно было только вымирать… Ежедневно, ежечасно. Так не лучше ли (мелькала порой холодящая душу мысль) не лучше ли сократить эту пытку до мгновения?..
Тут-то (в эту зиму) до меня и дошел