– И что?
– В такси сидела женщина.
– И что? Ну, сидела какая-то женщина.
– Да не какая-то. Ты что, не понимаешь? Он подошёл к машине и о чём-то с этой женщиной говорил. Она стекло опустила… отвечала ему что-то. Но я уже зашла в подъезд. К счастью, он меня не заметил, и можно было не здороваться, очень мне этого не хотелось в ту минуту. Я ещё постояла за дверью, посмотрела в щель… Она дверцу ему открыла, он протиснулся внутрь с какой-то коробкой, сел рядом с ней, и они уехали. Это надо же! Приезжала с ним вывозить вещи! А тут младенец, ещё месяца нет…
– Стало быть, не один был? Вот и прекрасно!
– Что? Для тебя это не новость?
– Новость. Но приятная. А так бы я угрызалась: бедненький, ни к чему не приспособленный, куда же он теперь? Но вижу – Безухов не пропадёт. Значит, будет кому стены сверлить и зажаривать ему курочек, и печатать его статьи на машинке.
– Боже мой, какую страшную ошибку ты совершила в жизни! И я тебя не остановила от этого скоропалительного брака… Какая я несчастная! – мама готовилась заплакать.
– Мама, а то, что ты вышла когда-то за моего отца, тоже было ошибкой?
– Безусловно. Ничего хорошего не получилось из этого, как видишь…
– Мама!
– Что?
– Очнись, мама! И не вздумай плакать. Что значит: ничего хорошего не получилось? А я?.. Если бы ты не вышла за моего отца – не было бы меня.
– А, ну да…
– И разве можно назвать ошибкой моего чудесного мальчика?
– Мальчик, действительно, чудесный, но как ты его будешь растить одна?
– Не одна, а с Божьей помощью.
– Так ты, в самом деле, не огорчена?
– Ничуть, мама! Я счастлива. Я, наконец, освобождаюсь от дурного сна…
* * *
Был тяжкий снег.
И сумерки с дождём…
Был чёрствый хлеб
запит холодным чаем.
Сначала показалось:
пуст мой дом…
(Хотя я радости от тишины не чаю!)
Дверь заперта.
И тяжкий мокрый снег
Тебя подталкивает в спину —
прочь отсюда!
(А сколько перебили мы посуды!..
Я думала: на счастье…
Смех и грех).
А в колыбельке чутко-голубой
Спит тихий ангел —
маленький Антоний…
Он слишком мал,
он не знаком с тобой,
Он этот вечер никогда не вспомнит.
Пускай он смотрит солнечные сны,
Покуда тяжкий снег
на землю валит…
Спит безмятежно в голубом овале
Любовь последняя —
мой двухнедельный сын.
* * *
Сыночек, милый, простишь ли ты меня когда-нибудь? За то, что так всё получилось…
* * *
Через несколько дней. Звонок в дверь. Открываю – его сестра Ася.