Юра откупорил бутылку коньяка, уверенно и точно разлил по рюмкам.
– По двадцать пять! А там посмотрим.
Я не возражал. Пью, не потому что нравится, а потому что надо.
Мы стояли на кухне, обсуждая трудную ситуацию, в которую он попал по вине своего языка. С одной стороны, вроде бы все понятно. Да, совершил глупость. Надо было промолчать. Отшутится. А он блеснул хорошим знанием латыни. Теперь клянет себя, а что толку? Дело в прокуратуре. Юрку отстранили от выездной работы, и, пока идет следствие, он сидит в архиве станции «Скорой пормощи», сортирует карты, лишившись солидной надбавки к зарплате за выездную работу врача.
Я приехал, чтобы поддержать и хоть немного утешить друга. Привез бутылку «Восьмилетнего» киновского коньяка. Не самый дорогой, но вполне себе приличный. Мы с Юриком его распробовали еще в студенчестве и, баловали себя «нектаром богов» по мнению Виктора Гюго, когда нам позволяли финансы. Дорогие КВ, ОС, VSOP или ХО нам не по карману, дешевые подделки брать – печень жалко, а этот ординарный, но весьма неплохой коньяк, нам в самый раз.
Не присаживались мы совсем не потому, что «гусары и врачи пьют стоя», а потому что, в ожидании супруги, Юрка взялся варить гречневую кашу и караулил ее над плитой, чтобы выключить, сразу через три минуты после начала кипения и немедленно накрыть кастрюльку толстой ватной куклой-бабой, какую использовали обычно для заваривания чая. По мнению Юриной жены, Светланы, так гречка сохраняла все витамины и пользу.