Она. Женщина, которую я любил. Любил так, как никого до и, скорее всего, никого после. Которую я боготворил, обожал, о которой мечтал днями и ночами. Память, о которой не смогли стереть ни вино, ни другие женщины. Женщина, сводящая мужскую половину человечества с ума простым своим присутствием. Демоница. Суккуб. Чудовище. Самое красивое создание, ходящее под звездами. Та, кого я боялся. Та, которую я ненавидел. Та, кого я убил. Нейти.
Убил? Да! Я помню, как сейчас, тот выстрел из пулевика – прямо в голову, не оставляющий никаких шансов на исцеление! Но вот же она, во плоти! Стоит, сверкая неземной красотой, сжигая своей хищной, чарующей улыбкой. Невозможно!
– Привет, Глеб! – произносит она, подходя ближе, – Как видишь, все произошло так, как и было обещано – я вернулась, воскресла из мертвых! А ты не верил, да? Думал, это простое бахвальство выжившей из ума дамочки?
Я пытаюсь ответить, но голос пропал. На губах выступает кровь.
– Видишь, я подготовилась, узнала кто ты и где служишь, – демонесса проводит пальцем по моему лицу, заставив задрожать, – Я оставила тебе жизнь, подарила великий дар – дар обладания любой женщиной! Но ты все отверг, ты не захотел идти вслед за мной! Теперь я забираю то, что принадлежит мне. Забираю твою никчемную жизнь.
Она кидает взгляд на распростертые тела.
– Пусть эти глупцы тебя не смущают, это так – наемники. Расходный материал. Я знала, что ты с ними справишься.
Ее рука скользит вниз по моей шее, по груди. Она берется твердой хваткой за рукоять оружия, воткнутого в мою плоть.
– А теперь ты умрешь, – констатирует она, – Не переживай, ты ненадолго переживешь своих друзей! Они тоже погибнут, сгорят в пламени ада, да. Уже скоро. Ну а ты – тебя я хотела убить сама!
Нейти с силой выдергивает клинок из тела, заставив меня пошатнуться и упасть на колени. Она неспешно, прагматично вытирает лезвие об остатки моей одежды и уходит, не сказав больше ни слова. Я смотрю ей вслед, пока тусклый свет позволяет видеть очертания стройного силуэта.
Вот теперь пришла боль. Боль, холод и отчаяние. Надо выбираться, надо постараться дойти до людей.
Я попробовал встать, но тщетно. Остается только ползти, в надежде встретить кого-нибудь, кто сможет помочь.
Я пополз, опираясь на одну руку, другой пытаясь зажать рану, из которой толчками лилась кровь. Боль в груди разрасталась, занимая все тело, но боль – это даже хорошо. Она не давала отключиться, вырывала назад из забытья, куда норовило соскользнуть сознание.