Дом был меблирован. Домохозяйка каждый день приходила к Перл поболтать. Она рассказывала ей о муже. Ее мужа звали Артур, и ему было пятьдесят пять.
– Как раз в том возрасте, когда большинство мужчин начинают сбавлять обороты, – говорила она Перл. – Но Артур еще ого-го.
Эта женщина рассказывала Перл, что ее муж особенно возбуждался после того, как распылял по дому средство против насекомых.
– Я это заметила в прошлом году, – сказала она. – У нас были муравьи и тараканы, и как только Артур распылит морилку, сразу начинает поглядывать на меня. Он так распаляется, что ему все равно, что я занимаюсь уборкой или даже готовлю. Я и за прошлый год намучилась, а в этом и подавно. По выходным он распыляет иногда два-три раза за день. Это меня просто убивает.
Перл сочувствовала домохозяйке.
– Я так устала, – жаловалась она Перл.
Из своих вещей у Джин и Перл был только телевизор. Джин всегда говорил, как чудесно трахаться в свете телевизора. Перл пыталась представить, как она покупает множество вещей и владеет уймой всякой всячины, только она слабо представляла, какой именно. Ее никогда не привлекало что-то особенное, даже в детстве. Покупать вещи и владеть ими – это как будто помогало понять, кто ты есть. Каждый человек – это совокупность интересов и желаний. Люди получают силы и утешение, когда желают каких-то вещей и получают их. Перл хотела сил и утешения. Она чувствовала, что если только сможет заинтересоваться чем-то особенным и побольше узнать об этом, к примеру о хоккее или об акулах, она будет больше довольна жизнью. Она уже не будет просто трахаться все время. Вскоре должно будет случиться что-то еще. Перл не чувствовала себя настоящей личностью. Она чувствовала, что ужасно подводит Джина.
Пятый день их женитьбы пришелся на субботу, и весь день они провели в постели. Перл подложила подушек себе под спину и тупо смотрела, как Джин потеет над ней, на его дрожащие плечи. Она чувствовала, что воображение явно не справляется со своей высокой миссией. Она чувствовала, что ничего нового уже не будет, ибо есть ли хоть одно действие, свободное от путанной памяти? Она мягко похлопала его по плечу. Он был таким же, как и все. Он старался, как мог. Она не могла перестать хлопать его по плечу. Наконец он остановился и сполз с нее. Перл пошла на кухню и вскипятила воды для чая. Ей было двадцать лет, и она никого не знала. Ее родители умерли. Ее единственной родственницей была пожилая тетка, последние два года жившая в отеле в полинезийской деревне где-то в Аризоне. Отель был дорогим, как она писала Перл, но ей там нравилось. За окном у нее росла живая изгородь, подстриженная в виде полинезийского Бога Счастья. Все там было по высшему разряду, не то, что в жизни. Тетка посылала Перл рецепты.