– О-о, – говорила Перл.
Она не хотела больше рецептов. Она вернулась в спальню и долго смотрела на Джина. Он спал в электронно-лучевом свете. А он не заболеет раком от такого излучения?
– Оххх, – сказала она снова.
Это больше походило на стон любви, чем ее стоны в постели. Джин так основательно разлегся. Неужели это никогда не кончится? Она чувствовала себя привидением из-за своей изоляции. Живая изгородь за окном напоминала мертвых ежиков. Должно быть, это женщина – конечно, женщина – решила у истока всех вещей, что смерть – это часть жизни. Мужчина бы до этого не додумался. Женщины выбрали смерть, чтобы всегда имелся повод для сожалений.
Глаза Джина приоткрылись.
– Любимая, – промямлил он и стал спать дальше.
Следующим утром Перл решила пойти в магазин. Ей хотелось сделать что-то, чего она еще никогда не делала, и таким образом узнать что-то о себе. Она чувствовала, что ее настоящее «я» шагает где-то рядом, словно сестра, держа ее за руку, но кроме этого никак себя не проявляя. Первым делом она украла наплечную сумку. Свою пластиковую сумочку синего цвета она положила на пол и запихнула ногой под стойку. В сумочке были ее водительские права и шесть маленьких сахарных пончиков на картонке, которые она купила тем утром в автомате на бензозаправке. Еще там был ее бумажник с десятью долларами. Она вынула деньги и положила в новую сумку.
Прохаживаясь по проходам, она сорвала с сумки ярлык и бросила на пол. Никто не тронул ее за плечо. Никто не сказал ей: пройдемте. Она поднималась и спускалась, набирая в сумку вещи. Было так легко набирать вещи! Ей чуть полегчало.
Был почти обед, когда она встретила Уокера. Она пыталась решить, подняться или нет на верхний этаж торгового центра, во вращающийся ресторан, и заказать чай со льдом и салат. Это было бы так по-женски, разве нет? Пытаясь определиться, она стянула со стойки несколько браслетов и надела себе на запястье.
– Тебя поймают, – сказал ей Уокер. – Я тебя поймал.
Перл стояла, не шелохнувшись. У нее раскалился позвоночник, грозя прожечь платье. Казалось, к нему поднесли спичку. Перл стояла, не шелохнувшись, но чувствовала, как ее голова дико вертится. Один раз она видела по телевизору без звука, как бейсболист словил головой мячик. Его несчастная голова безумно заплясала во всех мыслимых направлениях. Казалось, он рьяно что-то утверждал, стараясь на пределе сил. Его голова наверстывала наперед годы неподвижности.