– Спасибо, Дуся. Всё хорошо.
Виктория уверенной поступью прошла мимо Виктора и шлейфом полного безразличия оставила на его лице отпечаток кислой сквашенности.
На этом закончился жизненный этап Виктории, где по роковой случайности она на этой же лестнице встретила Виктора первого.
На лестнице они встретились, на лестнице они и расстались.
Виктор Каперин сессию не сдал, к государственным экзаменам допущен не был. Даже папа не помог. Элла Эдуардовна не отступила от своих намерений, а преподавательский состав против декана идти не рискнул.
За окном стояла глубокая осень. Пасмурность занавесила окна. Виктория проснулась позднее обычного, в доме было тепло и пахло пирожками. Уютный пирожковый запах с потрескиваньем дров в печи заполнили кухню и подобрались к Викиной постели и к её настроению. Наполнившись запахом маминой заботы, Вика, медленно потягиваясь, поднялась. Она сразу подошла к кроватке Максима. Сын мирно спал. Веяние детского благоухания погрузили Вику в состояние блаженства, и она не заменила, как подошла Татьяна Анатольевна.
– Он сегодня даже не просыпался, я его искупала, покормила около одиннадцати.
И он до сих пор спит. Чудо, а не ребёнок.
– Доброе утро, мамочка. Слышу по запаху, что мои формы тебя совсем не волнуют, – улыбаясь, в шутливом тоне сказала Виктория.
– Вика, отдохни, расслабься. А формы надо в голове держать. Мозг будет подавать импульс красивых форм сорок шестого размера, и формы сохранятся, – серьёзно убеждала Татьяна Анатольевна свою дочь.
– Ну да! Если этот импульс потуже на узел завязать, да ещё замок на рот одеть. Вот тогда сорок шестой размер не расплывётся и сохранит свои границы, – смеялась Вика.
– На отдых и расслабление у меня два дня, а в понедельник еду в Москву, устраиваться на работу, перешла на серьёзную тему Вика.
С рождением Максима Татьяна Анатольевна стала работать на дому. Она была опытным бухгалтером, и руководство детсада, где работала Татьяна Анатольевна, пошло навстречу.
Максим рос спокойным, и хлопоты с внуком были для неё только в удовольствие. Она чувствовала себя зрелой мамой, а не бабушкой. Ну какая она бабушка в сорок три года? Состояния спокойствия, плавно переходящее одно в другое, покинуло её. Она стала живой, активной, резвой. И её мысли, и её настроение были до краёв наполнены только внуком.