– Вы что-то хотели?
– Да, здравствуйте, – ответила я. – А вы не подскажите, где здесь шахматисты занимаются?
Посмотрев на Снежану, она понимающе кивнула и ответила:
– На втором этаже. Как подниметесь – третья дверь направо.
– Вот видишь, как все просто! – говорила я дочке, пока мы, отряхивая снег с одежды, медленно поднимались наверх.
Около заветной двери, остановившись, мы прислушались.
– Вроде ничего не слышно, странно, – сказала я.
Вдруг раздался детский крик, который постепенно перерос в многоголосый гул.
– Тихо! – послышался громкий мужской голос. – Ну куда ты пошел, Коля! Зачем ты ферзя пожертвовал?
Поняв, что стоять за дверью большого смысла нет, я решительно потянула за ручку.
Зайдя внутрь кабинета, мы увидели, что он практически заполнен игроками. Малыши лет до десяти – двенадцати смотрели на нас с интересом.
– Здравствуйте, а что вы хотели? – спросил нас мужчина средних лет.
– Мы пришли к вам по рекомендации, – ответила я и, подойдя к нему, протянула клочок бумаги от тренера школы.
Внимательно прочитав, что там было написано, мужчина, немного сжав губы, что-то пробормотал. Потом, хлопнув себя по коленям, он резко встал и сказал:
– Вы видите, сколько у меня уже шахматистов. – И взмахнул рукой в сторону сидящих ребят.
И действительно, в кабинете находилось около сорока человек.
– Я уже не в силах принимать новых учеников, но если ваша дочь выиграет у Миши, то я возьму ее.
Снежана, нисколько не робея, быстро отдала мне свою куртку и села за шахматный стол. Миша, мальчик на голову выше моей дочки, насупив брови, сел напротив.
Вдруг мне стало страшно. А что, если Снежана проиграет и очень расстроится? Мне стало очень жалко свою дочурку. Понимая, что нельзя показывать ребенку свои страхи, я, одобряюще кивнув головой Снежане, отошла к последним столам и села на стул. Издалека было интересно наблюдать за тем, как играют дети. Азарт, растерянность, хитрость, страх, радость и отчаяние – каких только эмоций не было на лицах юных шахматистов.
Вдруг раздался возглас моей дочки:
– Я выиграла!
Подойдя к ее столу, тренер, потерев рукой лицо, вдруг сказал:
– А давай еще одну партию сыграйте. Я посмотрю.
Немного разозлившись, в этот момент я подумала, что уговор был только на одну партию, но промолчала. Снежана, уже поднявшись со стула, села обратно.