– Дурак и есть, «дунуть боялся».
И она засмеялась, нагло так. У меня в глазах потемнело, и я ее ударил кулаком в этот смеющийся рот. Она упала, а я ушел, не обернувшись. Я не вернулся к себе на базу, пошел в лес, никого не мог видеть. Потом сел на электричку, поехал к другу, он на заброшенной даче жил, там выпили, не знаю сколько времени прошло. Потом, когда пришел в себя, решил вернуться на базу, собрать вещи и уехать далеко в Сибирь. Там меня уже ждали с наручниками. Я даже подумать не мог, что это из-за Светы. Если бы я знал раньше, покончил бы с собой.».
Марьям сидела, не шелохнувшись. Ей было страшно начинать разговор. В ушах все время стучало – «как гюрза, черная и ядовитая». И это прочитал он, и это – о ней. Может быть, он просто пробежал глазами это место, не обратил внимание. Тогда можно говорить.
– Вы прочитали?
Она вздрогнула от неожиданности.
– Нет. То есть да.
– Ваши показания немного расходятся с показаниями Волкова. Может, сейчас вы вспомните, что встречались утром с Волковым в тот день, просто забыли сказать об этом?
– Нет. Я с ним не встречалась ни в тот день утром, ни когда бы то ни было еще. И до смерти Светы понятия не имела о том, что у нее есть жених. Все его слова относительно меня – плод больного воображения. Он или шизофреник, или просто хочет запутать следствие своей ложью. Никакого Сашу он не мог встретить у нас в номере в восемь утра. Даже если бы Света и захотела позволить себе что-то в этом роде, я бы этого не потерпела.
Она постаралась выдержать его взгляд, но нервы ее сдали:
– Сергей Николаевич, и что же будет теперь? Нам устроят очную ставку?
– Нет, – затем, после долгой паузы он продолжил, – Волков изменил показания, и в новой, окончательной версии, которая, собственно и войдет в дело, не упоминается эпизод встречи с вами.
– Изменил показания? И что это значит?
– Это значит, что вы больше не имеете к этому никакого отношения.
– Не имею отношения… – прошептала Марьям заветные слова. И, как молния, пронзила мозг страшная мысль. – А если он снова изменит показания, придумает что-нибудь опять?
– Не думаю, ему, бедняге, во-первых, сейчас не до этого, а во-вторых, я постараюсь держать ситуацию под контролем.
– А когда я смогу уехать домой?
– Я бы попросил вас задержаться еще немного, – торопливо ответил Сергей, – пока дело официально не закроется. Ведь отпуск ваш еще не закончился, так что вы можете продолжать отдыхать в Москве, не вызывая никаких подозрений дома. Кстати, ваши родители не проявляют беспокойства?