Дежурная была на месте, говорила по телефону. Увидев белое лицо Марьям, быстро оборвала разговор.
– Что случилось? – Ответа не последовало. – Вам плохо? Вызвать врача?
– Да! – Глаза Марьям засверкали безумным блеском… – Надо врача… к нам… туда… Ей, наверное, очень плохо…
Дежурная сразу же кинулась к номер, а Марьям медленно опустилась на ее стул и безмолвно уставилась в противоположную стенку. Она словно со стороны наблюдала, как вернувшаяся дежурная начала деловито звонить по телефону и что-то говорить… Марьям совершенно потеряла чувство реальности и ничего не понимала, в прострации наблюдая, как дежурка заполняется людьми. Вскоре к ней подошел весьма неопрятный мужчина лет сорока в сопровождении двух милиционеров. Сунув ей под нос удостоверение, он сказал:
– Следователь Анисимов. Вы, гражданочка, пойдете сейчас с нами.
Собрав все свое самообладание, Марьям встала и не произнеся ни слова, последовала за представителями власти. Ее отвезли в отделение, провели в похожую на кладовку комнатушку и заперли. Обесиленно присев на скамейку, она приняла удобную позу и провалилась в спасительный сон. Проспав немного, Марьям была уже в состоянии осмыслить, что произошло. Перед глазами ясно встала картина прошедшего утра и дня, но то, что случилось в номере, казалось ей чем-то далеким, нисколько ее не касающимся событием. Марьям сразу же себя успокоила тем, что ее задержание носит временный характер. Она всего лишь обнаружила в номере убитую Свету и не имеет к происшедшему никакого отношения. Разберутся и отпустят. И все-таки Марьям нервничала. Она встала со скамейки, поправила одежду и снова села, откинувшись на спинку. Ясно, что она всего лишь свидетель, но и при всем при этом любой расклад дела будет для нее иметь неприятные последствия. Даже в лучшем случае, если попадется очень умный, честный, и, главное, очень добрый следователь, она обречена на все прелести общения с милицией. Неожиданно ворвалась шальная мысль: «А ведь могут и посадить. Сколько таких случаев было. Пиши потом в «Комсомольскую правду», Комитет советских женщин и в другие инстанции.» Марьям не питала никаких иллюзий относительно правоохранительной системы и хорошо знала о «телефонном праве». Конечно, друг отца – большой человек, и его руки дотянутся до «Измайлово», но как она посмотрит потом в глаза этому человеку и родителям, когда они узнают, что в номере с ней ночевали парни? Раньше надо было об этом думать. Свободы захотелось, приключений – вот они, получай. Это – конец.