- Не хочешь, сынок, помочь бабушке? А придется. Твое, твое племя
меня в эту могилу свело. И сведет еще многих, ох многих. Всех я
схоронила. Все село сложила под камнями, одного за другим, а меня
вот укрыть некому. Так я сама укроюсь! Да еще захвачу одного из
тех, кто привел паука в наш мир. То-то сладко мне будет обнимать
тебя, милок! И дружок твой мне не помешает! – это она отреагировала
на шефа, который принялся лупить ее кулаками, за неимением другого
оружия. Никакого эффекта – будто по мороженому мясу бил. Да так оно
и было, в общем-то.
Могила неизбежно приближалась, все попытки избежать неприятной
компании пропадали в туне, и я уже приготовился разделить вечность
с каргой, которая как-то разглядела во мне сида своим мертвым
взором, но ухитрилась не заметить, что никакого отношения к тем,
кто обеспечил ее поселок могилами я не имею уже очень давно.
- А ну поди прочь! – раздался откуда-то из-за спины знакомый
голос. – Я говорю тебе встань и иди в могилу!
Старуха зашипела, и чуть ослабила хватку, но не послушалась, что
было очень неожиданно, потому что обычно мертвые слушаются Свенсона
так, будто он им одновременно мама, папа, и непосредственный
командир.
- У тебя нет надо мной власти, погонщик мертвых! – слегка
неуверенно зашипела покойница. – Ты приказываешь только поднятым, а
я восстала сама! И мое право отомстить призвавшему проклятого паука
тебе не отнять!
Свенсон хмыкнул, подошел поближе, и уже спокойным голосом
поинтересовался:
- А с чего ты взяла, что восстала сама? Я отчетливо вижу нити
паука, которого ты так проклинаешь.
Вот теперь покойницу проняло. Она отпустила меня, и с воем
закрутилась, размахивая руками, будто пыталась срывать что-то
невидимое.
- Тихо-тихо, - ласково попросил тролль. – Я помогу. Только иди
на свое место. – И старуха покорно шагнула в могилу, улеглась в
яму, требовательно уставилась пустыми провалами глаз на некроманта.
Тролль послушно начал свой завораживающий танец. В этот раз его
пляска немного отличалась от того, что я привык наблюдать во время
ритуалов. Теперь Свенсон будто наматывал что-то на руки, будто
пряжу сворачивал. Танец уже подходил к концу, покойница лежала,
сложив руки на груди – смерть постепенно возвращалась в покинутое
по чужой воле тело. Но говорить она еще могла. Старуха вдруг нашла
меня взглядом – я сам удивился, как смог это понять, просто вдруг
понял, глядя в пустые провалы глаз – она смотрит на меня.