- А тебе все равно недолго осталось в этом мире, сын мертвой
богини. Всем вам, которые предали свое естество ради спеси и
гордыни. Мир не станет терпеть предателей, совсем скоро он
встряхнется, и тогда вас всех не станет. И ты будешь тем, кто…
Договорить она не успела – Свенсон, наконец, прекратил
танцевать, невидимые нити в его руках вспыхнули вполне осязаемым
огнем, и смерть окончательно забрала принадлежащее ей.
- Ну вот, - расстроенно пробормотал я. - Еще бы минутку!
Чуть-чуть же недоговорила!
- Да не обращай внимания, - невозмутимо пожал плечами тролль. –
Незачем слушать всякую ерунду, что несут покойники. Они, в
большинстве своем все равно не соображают, что болтают.
Я не стал спорить, хотя почему-то был уверен – эта покойница
знала, о чем говорила. Стало не до споров – Огрунхай, который,
наконец, отошел от шока, принялся поносить себя на чем свет стоит
за то, что послушался полоумного сида, да еще и сам поперся ему
помогать, вместо того чтобы сразу схватить подозрительную
старуху.
Возвращение домой вышло далеко не триумфальным. Храбрые
разведчики смотрелись как последние бродяги. Во взглядах
встречавших нас пограничников сквозило недоумение, недоверие, и
иногда жалость. Последнее особенно проявлялось, когда смотрели на
шефа: худой изможденный орк – зрелище необычное, где-то даже
пугающее. Довести до такого состояния одного из разумных, которые
издревле олицетворяли ярость и животную мощь – это надо сильно
постараться. Мне как-то даже стыдно было, что это произошло при
моем прямом участии. Представители пограничной стражи даже не сразу
признали в нас своих соотечественников – пришлось отправлять в
столицу запрос с описанием. Выяснение всех обстоятельств заняло
сутки, в течение которых вся наша компания дружно отъедалась и
отсыпалась.
Какое же это счастье, иметь возможность спать, не опасаясь, что
в твои сны проникнут добрые родственники! Мне снилась совершенная
ерунда, переходящая в кошмары, наполненные недавними событиями, но
проснулся я абсолютно счастливым. Хорошему настроению
способствовало так же то, что мое плечо как подушку использовала
леди Игульфрид. Этот факт я обнаружил уже после того, как проснулся
– по прибытию в крепость состояние моего рассудка было далеко не
таким ясным, как хотелось бы, и как засыпал, я совсем не помнил.
Правда, фривольные мысли пришлось придержать – оглядевшись, я
обнаружил, остальных соратников, и только тогда вспомнил, что
отдельных помещений для нас не нашлось. В этот момент мне особенно
остро захотелось в столицу, в мой просторный и уютный дом, и
обязательно чтобы со мной рядом была ведьма с фиолетовыми глазами.
А вот от остальных друзей и товарищей я бы с удовольствием отдохнул
пару дней, тем более, уверен, их семьи заждались и так же жаждут
общения.