– Н‑да, кажется, с «умницей» я
поспешил… – пробормотал лейтенант.
* * *
Река успела отнести Олега километра
на три, хорошо хоть на другой берег не зашвырнула – перебраться
обратно было бы тем еще геморроем. На лодыжке остался круговой
синяк, как от кандалов, и прихрамывающего лейтенанта потряхивало от
одного вида воды.
– Что это было?
– Уточните вопрос.
– Та тварь, которая меня
схватила?
– Холоднокровное позвоночное,
предположительно вилиозавр. Обитает в глубоких быстрых реках,
достигает трех метров в длину, имеет шесть пар гребных лопастей,
кожа покрыта твердыми наростами, уязвимые места –
светочувствительные пятна и обонятельная ямка на конце морды.
«Короче, рыбка», – заключил Олег.
– Ты ее убил?
– Вероятность летального исхода два с
половиной процента.
Наверное, просто ножом ткнул, «рыбка»
от неожиданности разжала челюсти и нырнула.
– В таких случаях надо говорить «вряд
ли».
Олег догадывался, почему киборга
давным‑давно не обучили коротким ответам вместо громоздких,
раздражающих канцеляризмов. Того, кто ведет себя как человек, со
временем начинают воспринимать как человека, а именно от этого и
предостерегал бывалый сержант.
Но Наф‑Наф мертв, а Олег еще нет. Так
кто тут умнее?!
– Уточните процент вероятности, при
котором случай считается «таким».
– Э‑э‑э… Ну, скажем, ниже десяти.
– Информация сохранена.
– Не «информация сохранена», а
«ладно». Понял?
– Ладно.
– Ни черта ты не понял, – вздохнул
парень. Надо будет потом приказать ему стереть все изменения, а то
на базе засмеют… Блин, вот нашел проблему! Да пусть хоть лопнут от
смеха, лишь бы вернуться!
Идти по Шебе с одним ножом на двоих
было непривычно и страшно. Еще и убегать, если что, некуда: возле
берега черный ломкий кустарник вытеснили ядовитые колючки, местами
слившиеся в сплошную стену. Чудо, что Олегу посчастливилось найти
достаточно большую и чистую брешь, обычно их минными растяжками
пересекали ветки.
В этой части русла берег был невысок,
и лейтенант, доверившись рыжику, топал за ним вдоль самой воды, по
плоским каменным наплывам, похожим на ослепительно‑белый воск, –
словно здесь текла лава, а потом остыла и затвердела. На камнях
грелись мелкие камбалки‑хамелеончики, проявляющиеся и обиженно
вгрызающиеся в край подошвы, только когда на них случайно
наступали. Киборг метко, целенаправленно их давил, подбирал, не
сбавляя шага, что‑то выгрызал из тушки, а остальное зашвыривал
подальше в воду. Олег хотел попросить показать добычу поближе, но
его снова замутило – не из жалости к бедняжкам, а из‑за реалистично
представившегося запаха рыбьих потрохов. Желудок все никак не
успокаивался, обидевшись на проглоченную накануне бочку воды и
принятые натощак таблетки.