– Тут такое, тут у нас такое!
– Что такое?!
– Тут у нас… – срывающимся голосом. – В общем, сдали тут у нас…
– Господи, кого?! – бабка ела, бабка поперхнулась.
Те, задыхаясь в трубку и хрипя:
– Тут! У нас! В комиссионку! Сдали шубу! Как у Славы, только взрослого размера! И только… В общем, отложили вам на час!
Про мою шубу они были уже в курсе.
Наша бабка:
– Вы хоть не ошиблись?
– Не дай бог!
И описали: по приметам все совпало! Крашеные пятнышки, подкладка…
– А хоть Детройт?
– Еще какой Детройт!
– А хоть новая?
– Практически не деванная!
Видно, кто-то получил себе в посылке и от греха подальше тихо сдал.
Не медля, мы помчались в город Жданов, потому что отложили нам на час. Машина, допотопный «Запорожец», казалось, выходила из себя.
Мы домчались меньше, чем за час.
Когда вломились мы в комиссионку с Моней-Маней-Миней во главе, продавцы подумали: захват! И чуть не сдались…
Я, едва ее увидел, обомлел! Она – моя! Шуба состояла из мутона. Переливчатая, с крашеными пятнышками. Подкладка – саржа, роговые пуговицы. И, главное, бобровый воротник!
Мне не терпелось поскорей ее надеть. Папа:
– А поворотись-ка, сынку! Как влитая!
И на бирке там еще «Детройт». Моня-Маня-Миня – не ошиблись!
А бабка жала руку продавщице и рыдала на ее плече. Та же думала: бывает, ненормальная!
В новой шубе возвратились мы домой.
Я учился… Так, чтоб не соврать, уже на пятом курсе института.
И мне родители:
– Все, в этой шубе, ты ж хотел, уже не стыдно побывать в Москве…
Они дают отмашку: можно ехать!
И в новой шубе я поехал покорять.
Я ехал в поезде, ухаживал за ней. Она висела, тихо любовался.
Так мы с ней добрались до Москвы.
Возле станции метро «Речной вокзал», этаж двенадцатый, проживала моя тетка. А она… Ну представьте: рост огромный, метр девяносто, косая сажень – это про нее. У нее я и остановился…
Имя тетки я не знаю до сих пор. Моя мама называла ее Боня.
Боня сразу:
– Ах, какая шуба! Тебе успех в ней точно обеспечен!..
А она словами не разбрасывалась.
Мне казалось, все на меня смотрят, в этой шубе, все оглядываются. И, скорее, так оно и было. Взять один бобровый воротник…
Так я покорял собой Москву. Я ходил, показывал себя, собирал восторженные взгляды. Элегантная такая, вся мутоновая. Переливчатая, с крашеными пятнышками.
– Ах, какая шуба!
– Да, такая!
Подкладка – саржа, роговые пуговицы. И еще у шубы поясок.