– Боюсь, что нет. Долина не так
уж велика, здешние новости разлетаются со скоростью ветра. Хочешь
меня еще о чем‑нибудь спросить?
– А должна?
– Нет, но я могу ответить.
Я промолчала, доставая из
притороченного к седлу вьюка чистую рубашку. Он ждал, не проявляя
ни малейших признаков нетерпения. Вопросы‑то у меня были. Но все
какие‑то сложные и неоформленные. Попробуйте вытряхнуть из банки
одинокий соленый огурец. Легко, правда? А если их там с десяток и
каждый стремится попасть на тарелку первым? Вот так и мои вопросы.
Они сцепились боками, как огурцы, и по отдельности вырваться из
меня не могли.
– Темнеет. Пора
возвращаться, – сказал светловолосый, глянув на уткнувшееся в
горизонт солнце. Комары завывали все кровожаднее, вынуждая
поторапливаться. Приложив немало усилий, я со второй попытки
забросила на Ромашку седло (после первой мне пришлось обойти лошадь
и подобрать его с земли). Не успев возрадоваться, я заметила
потник, прикорнувший под кустом. Пока я за ним ходила, Ромашка
встряхнулась и незакрепленное седло шмякнулось на песочек.
Поскрипев зубами, я водрузила его на место, предварительно накинув
потник. Сил у меня почти не оставалось, и ремни подпруги сошлись на
второй дырочке. С сомнением оглядев четвертую, порядком
разношенную, я решила идти пешком, дабы не сползти под лошадиное
брюхо вместе с седлом.
Вампир встал, вежливо оттеснил меня в
сторону и одним рывком, без видимых усилий, затянул подпругу и
застегнул пряжку как следует.
– Проводить тебя?
Я неопределенно пожала плечами.
Какая, собственно, разница – этот вампир мною поужинает или другой?
Тем более что обратную дорогу я представляла себе довольно
смутно.
Итак, мы шли рядом, зеленая кобыла
трусила позади, то и дело натягивая повод, чтобы выдернуть клок
травы из обочины, а толковые вопросы упорно не желали приходить на
ум.
– Дорога дальняя? – спросил
наконец Лён, сжалившись надо мною.
Я покосилась на вампира, но тот
беспечно помахивал заброшенной за спину курткой, не выказывая
особого голода.
– Три дня пути.
– Из Стармина, верно?
– Почти. Из пригорода.
– Уезжала когда‑нибудь так
далеко?
– Нет, никогда. Надеюсь, причина
стоящая… ты, гнусная скотина! – Кобыла, чей резкий рывок едва
не вывихнул мне руку, с сожалением отказалась от одинокой головки
красного клевера, завлекательно качающейся над низкой травой.