— Эх, жаль, что отбор уже закончился, а Федор Кузьмич и
Вольдемар Юрьевич уже ушли.
— Может, устроить завтра сюрприз? — легкомысленно предложил
я.
— В каком смысле?
— Ну, исполнить «Шаланды» и «Темную ночь», а затем в качестве
подарка слушателям ещё и «Потерянный рай».
— А неплохая идея… Вот только слово «рай» звучит как-то не
по-советски, — сникла разом Варя. — Да и демон этот, дыхание
который похищает… Мистикой попахивает.
— Тогда обойдемся без сюрпризов, — легко согласился я.
— Жаль… А может быть, объяснить, если вдруг шум поднимется, что
рай и демон – всего лишь… как их… метафоры!
— Что на самом деле в песне описывается борьба светлого будущего
и темного прошлого, и светлое будущее по-любому одержит
победу?
— Точно! Может быть, под таким соусом и ничего, и
получится?
— Ой, не знаю, не знаю… Предлагаю всё же не рисковать, – сказал
я ей, побуждаемый прежде всего мыслью, что лишняя шумиха насчет
репертуара мне тоже ни к чему. — Да ты не расстраивайся, и этих
двух песен за глаза хватит.
— Пожалуй, что и так, — вздохнула, соглашаясь, Варя.
Как расстроилась-то. Предложу-ка я ей менее спорный вариант,
провел рукой по струнам и, сыграв короткое вступление, запел:
«Повесил свой сюртук
На спинку стула музыкант…»
Варя, затаив дыхание, дослушала песню до конца, а затем
восторженно попросила исполнить ее снова. Что ж, мне не
жалко.
— Здорово! — констатировала она после повторного прослушивания.
— А это кто сочинил?
— Тоже знакомый, только другой, Костя Никольский.
— Вот эту ты можешь спеть без вопросов!
— Ладно, уговорила, — рассмеялся я. — А давай, я тебя снова
провожу. А то уже поздно, а тут, видишь, дела какие творятся, людей
пачками убивают.
— Ой да, ужас какой, хоть и бандиты, а всё равно, живые же люди…
Свои своих стреляют. А сам не боишься назад по темному потом один
идти.
Я снисходительно усмехнулся. Это лучше меня бояться. Но вслух
ничего говорить не стал.
Минут через пятнадцать Варя накинула коротенький плащик, и мы
двинулись к ее дому. Выходили – на небе не было ни облачка, а не
успели и пары кварталов пройти, как заморосило. Я поднял воротник
своей куртки, подумав, как здорово было бы пригласить девушку,
например, в ресторан. Тем более что деньги имелись. Часть я
припрятал, а тысячу в разных купюрах захватил сегодня с собой, в
надежде, что меня не станет обыскивать первый встречный
патруль.