— И не буду! Почему я должен клеветать на самого себя?!
— Будете. Никто ещё не выдерживал их пыток… Опять же, за редким
исключением. Говорите, вас ещё не били? Вот как начнут бить – так
сразу вспомните мои слова… А у вас тут, кстати, как спят, в
пересменку?
— Да, по очереди, мест на всех не хватает. Но вы новенький,
после допроса, думаю, вам уступят.
В общем, определились с местом моего ночлега, и вскоре, несмотря
даже на тусклый свет из-под потолка лампочки в пятнадцать свечей, я
провалился в первый свой сон в прошлом.
То ли снилось что-то, то ли нет… Утром, когда раздался стук в
железную дверь, возвещающий о прибытии утренней баланды, которую
блатные обзывали шлюмкой, я всё ещё сладко дрых, аки невинный
младенец. Впрочем, таковым и являлся, как и большинство нечастных,
оказавшихся со мной в одной камере «Бутырки». Не обращал внимания
даже на «парашютистов» — то бишь клопов — изрядно покусавших свежее
тело. Проснулся, когда меня кто-то легко потрепал за ногу.
Оказалось, давешний комбриг.
— Я в вашу посуду каши взял, правда, она уже остыла.
Пшенка и мутный чай. Не мой привычный завтрак с тостами и кофе,
но я так проголодался, что и совсем чуть-чуть подсоленную пшенную
кашу на воде схомячил за один присест, да ещё и ложку облизал до
состояния идеальной чистоты.
Пока ел, Кржижановский негромко проинформировал, что всю ночь он
и ещё один товарищ – бывший военный инженер Куницын —
присматривали, чтобы уголовники чего со мной во сне плохого не
учинили. Комбриг даже подобрал выброшенную мною заточку. Но Костыль
и его поредевшая банда никаких инсинуаций в мой адрес не
предпринимали. Пока, во всяком случае.
Кстати, в камере имелось ещё несколько уголовных элементов, но
те были мелкими сошками, сами побаивались Костыля и старались от
него как-то дистанцироваться, кучкуясь собственной компанией. Это
хорошо, иначе, объединись они с костылевскими – мне и моим новым
товарищам пришлось бы тяжко.
— Тогда давайте меняться, — сказал я. — Вы ложитесь на мое
место, а я буду за вами приглядывать… Нет-нет, заточка мне не
нужна, оставьте себе, я и без нее справлюсь, если что.
Тем временем за столиком у окошка Костыль и его два подельника,
опасливо косясь в мою сторону, курили в круг самокрутку и играли в
карты. Святцы – всплыло в памяти жаргонное название игральных карт.
Да, теперь придется их запоминать, словечки-то блатные, могут и
пригодиться. Если, конечно, не расстреляют, чего мне бы
категорически не хотелось.