Вообще до 1973 года, то есть до избрания первым секретарем Урюпинского городского комитета партии, папин карьерный рост был стремительным. В Урюпинске был крупный горком, который осуществлял руководство горисполкомом и райисполкомом (те читатели, кому больше 45, понимают, о чем идет речь). Папа стал самым молодым (33 года) на тот момент первым секретарем горкома партии в РСФСР (мама говорила, что самым молодым в СССР, но в этом я не очень уверен). До этого момента папина карьера шла в гору очень быстро. В 19 лет – второй секретарь Добринского райкома ВЛКСМ (1959 г.). С 1962 по 1967 папа прошел путь от инструктора до второго секретаря Волгоградского обкома комсомола. В 1967 году он сам попросил отправить его на учебу в высшую партийную школу при ЦК КПСС в Москве, по окончании которой он стал вторым секретарём Даниловского райкома партии – ему было только 29 лет (1969 год). Наконец, в 1973 году его избирают первым секретарем горкома КПСС в Урюпинске, где папа остановился на 12 лет, до 1985 года. Все эти этапы своей карьеры он подробно и красочно описывает в своих воспоминаниях.8 Здесь я хочу привести отрывок, где папа рассказывает, как его избирали первым секретарем Урюпинского горкома партии:
«Надо сказать, что должность «первого» в партии была принципиально отлична от всех других должностей, какой бы уровень мы ни взяли. Я уже говорил, что первый всегда обладал правом на истину в последней инстанции. Со вторым секретарем, а тем более с работниками аппарата еще могли как-то конкурировать в реализации властных функций советские или хозяйственные руководители. Но слово первого было законом для всех. Поэтому переход с должности второго секретаря Даниловского райкома партии на должность первого в Урюпинск был серьезным скачком в карьере.
О том, что такая перестановка планируется, я не знал. Да и не должен был знать, поскольку вопросы эти решались где-то там, наверху, куда мне доступа пока не было. Поэтому когда в конце ноября 1973 года вечером у меня дома раздался звонок заведующего отделом организационно-партийной работы обкома Виктора Борисовича Василенко, я несколько насторожился, хотя Виктор Борисович просто вызывал меня к себе на следующий день. В принципе это могло означать что угодно, хотя особых грехов я за собой не чувствовал.