Немцы носа не высовывали из укрытий, пережидая бомбежки и артобстрелы. Должна быть веская причина, чтобы кто-то решился на такой риск!
Очень, очень веская причина!
Поколебавшись, он подошел к машине и заглянул внутрь через разбитое боковое стекло.
В машине находились четверо – шофер, сидевший рядом офицер высокого ранга и двое солдат сзади.
Осколки разорвавшегося в нескольких метрах впереди снаряда изрешетили крышу, верх кузова, выбили стекла и расстреляли в упор всех находившихся в машине, невероятным образом не задев мотора, который продолжал работать.
Он услышал непонятный, странный звук.
Звук повторился, громче.
– Подойдите ко мне! – жутким голосом прохрипел все еще живой офицер.
Один из осколков попал ему в горло. Рукой, одетой в черную лайковую перчатку, он зажимал рану и пытался что-то сказать. Кровь текла по руке, черная на черной перчатке, становясь ярко-красной на запястье и снова черной, стекая по рукаву кожаного форменного плаща, в который он был одет.
– Вы патриот? – прохрипел офицер.
Ему оставались считаные секунды, жизнь уже ушла из него, странно, как он вообще мог говорить.
– Да.
– Тогда приказываю вам доставить груз и бумаги!
Он закатил глаза, пытаясь вдохнуть. Раздался неприятный булькающий звук.
– В папке пункт назначения, самолет ждет. Срочно! – Голос, больше похожий на шипение, становился все тише. – Документы не читать, ящик не вскрывать! Немедленно отвезите…
Офицер попытался еще что-то сказать, дернулся, рука упала.
Быстро открыв заднюю дверцу, он проверил, живы ли солдаты на заднем сиденье. Нет. Он обошел машину, распахнул дверь со стороны шофера, вытащил его, уложил на асфальт и сел за руль. Взяв папку с документами из руки офицера, быстро пробежал бумаги глазами и задумался.
Собственно, думать было некогда!
Время мгновенных решений!
Он развернул машину и поехал совсем не в том направлении, куда приказывал ему двигаться отходящий в мир иной немецкий офицер.
На самой окраине городка находилось здание, в котором размещалась автомастерская. Здание было разрушено, но мастерская уцелела, даже ворота устояли, и дорожка к ним, конечно, завалена битым кирпичом, но проехать возможно. Он присмотрел эту мастерскую, привычно отмечая для себя любые мелочи. Ему нужно место и время, чтобы во всем разобраться.
В багажнике машины стоял ящик с откинутой, словно распахнутый черный рот, крышкой, сверху содержимого ящика лежала папка с документами. Он сидел рядом на колченогом стуле, найденном в мастерской, курил и пристально смотрел на содержимое багажника, как будто ждал ответа.