– О, поверьте, дорогая, вполне возможно, что аппетит появится, – загадочно ответил нотариус; посмотрел на круглые карманные часы и вскинул кустистые темные брови: – Ну, вот и время…
Он достал из портфеля документы и, нахлобучив огромные очки на нос, зачитал:
– Послание Фрэнклина Томаса Андерсона.
Последовала многозначительная пауза.
– Знаю-знаю, любимые мои люди. Вы надеялись услышать о том, кому и что я оставил. Но не торопитесь. Завещание будет зачитано только при одном условии…
В горле расширилось облако волнения, и Джун обхватила пальцами чашку с теплым чаем. Тони сделал то же самое. Она краем глаза заметила, как он поднес чашку ко рту.
– …и условие таково. Джун и Тони, вы должны приложить максимум усилий и помириться.
Тони подавился чаем и закашлял, и Генри, который стоял рядом, подошел и похлопал его по спине.
– Что?! – сипло возмутился Тони, и Джун молча вторила вопросу. Она, в ужасе гипнотизируя белую скатерть, начала медленно пить чай крошечными глотками, чтобы заняться хоть чем-нибудь и не поддаться панике.
А нотариус продолжил:
– …для этого я даю вам пятьдесят дней…
Джун поперхнулась, издав дикий звук подбитой птицы, и дядя Колин, муж Летти, хлопнул ее по спине.
– Что-о?! – надрывно переспросила она и впервые за долгое время посмотрела прямо в серые глаза Тони, которые буравили обвинительно, будто она была виновата во всех грехах человечества.
– …вы должны встречаться каждый день и проводить вместе не менее двух часов. А раз в неделю совершать сие действо под надзором мистера Кларксона, который по итогу даст свое заключение. Я составил расписание, чтобы снять с вас лишние хлопоты.
Нотариус протянул распечатки – по одной в каждой руке – и Джун с Тони их взяли, как роботы.
Младший Андерсон бегло прочел первую страницу и тихо выругался.
– Кларксон, любезный! А почему бы вам не дать заключение сейчас? – надрывным тоном предложил он и махнул в сторону Джун: – Мы же с ней лучшие друзья! Правда, Бэмби?!?!
– Мгм, – кивнула она, но психолог лишь поморщился.
– О боже, – пробормотала тетя Летти обреченно. – Мы никогда не узнаем, что было в завещании Фрэнка.
За столом повисла немая тишина, только Уитни барабанила туфлей по мраморному полу.
– Пятьдесят дней, – повторила она задумчиво и достала айфон. – Сегодня четвертое ноября, а значит… срок истечет… в Сочельник! – Она вскинула голову, заправляя за ухо длинную прядь рыжевато-блондинистых волос, и ахнула. – Нет, ну вы представляете?! Какое совпадение!