– Где?
Даф, недоумевая, обернулась. Голубь на руке у московского князя мало походил на попугайчика. Улита схватила ее за плечо и толкнула за киоск с мороженым.
– Стой тут и не высовывайся! – велела она.
– А попугайчик? – наивно спросила Даф.
– Сейчас будет! Такой напугайчик, что прямо запугайчик! – пообещала ведьма.
От Большой Дмитровки к Тверской катился кругленький маленький человечек в желтеньком плащике, похожий на лимон с ножками. Вид у него был независимый, а ладони он засунул в карманы так, что наружу торчали только большие пальцы, которыми он непрерывно шевелил. Щечки у человечка были пористые, круглые, а подбородок и лоб равномерно вытянутые, что усиливало сходство все с тем же лимоном.
Когда он поравнялся с киоском, ведьма сделала быстрый шаг вперед и подхватила его под локоть.
– Ваши документики, уважаемый!
«Лимон» подпрыгнул от ужаса и из желтого сделался зеленым, мгновенно утратив товарный вид. Документики он показать не пытался, только дрожал.
– Зы-зы-зыздрасьте! – проблеял он.
– Знаешь, кого я поймала? – спросила Улита.
Дафна втянула носом воздух, больше доверяя нюху, чем глазам. От незнакомца в плащике пахло духами пополам с пшикалкой для горла.
– Суккуба, – безошибочно ответила она.
– Ну это и так видно! А какого?.. Разве тебе Эссиорх имени не говорил?
Даф мотнула головой. Улита встряхнула «лимона» за ворот.
– Разве ты его в канцелярии никогда не видела? А, ясно! Арей его редко вызывал! Вот подсказка: это суккуб, с которого мрак не требует эйдосов! Не требует отчетов! Соглашается держать на земле за просто так! Не хилая зацепочка, а? Вообрази: за просто так!!!
Дафну не спасла и зацепочка.
– Ну ты, мать, даешь! Это же Гудрон! – изумилась Улита.
Даф нахмурилась. Имя было ей хорошо знакомо. Она вспомнила, что одно время его долго искали боевые двойки златокрылых.
– ГУДРОН? Что, тот самый? – спросила она недоверчиво.
– Угу. Тот самый Гудрон! Наисамейший такой Гудрончик!!! – охотно согласилась ведьма.
Дафна вцепилась в загривок Депресняку. Конечно, она знала, что мрак проводит компанию по уничтожению важных понятий. Уничтожить их, разумеется, нельзя, но можно попытаться извратить, придав слову другой смысл. Было истиной – стало оскорблением.
– Так это ОН??? Тот самый комиссионер, который портит слова? Он изгадил слово «тварь»? И «убогий» тоже он?? И из «прелестной женщины» комплимент он сделал?