Я даже обрадовался тому, что меня сейчас отвезут в лабораторию.
Может быть, там они смогут мне помочь. В конце концов, есть же
современная техника. Да и должны же они понять, что одной колотой
раной меня не убить. Ведь от десятка пулевых ранений я
очухался.
В этот момент из коридора раздался удаляющийся голос
Нестерова.
— …может, мы ещё успеем провести тесты на спинном мозге, да
и опыты на мозжечке куда удобнее ставить со снятой черепной
коробкой…
Весь мой оптимизм куда-то пропал.
С распиленной черепной коробкой я красивее выглядеть не стану,
да и шляпу неудобно носить. Нет, ну какая же зараза этот Нестеров!
Сначала экспериментальный гипноз, теперь, значит, черепная коробка!
Ну, погоди! Вот только оживу, встану и так отделаю! У тебя не то
что детей не будет, ты у меня всю жизнь под капельницей лежать
будешь! Да я тебя…
— Ну и бардак тут у него. До чего же люди доходят. Такой
помойки я даже в квартирах наркоманов не встречал, —
неожиданно поведал кому-то уже знакомый мне по голосу капитан.
— И не говори. Чего только один глаз на стене стоит. Такая
мерзость.
— Напоминает бред сумасшедшего, не находишь? —
послышался голос с прибалтийским акцентом.
И этот голос тоже кажется знакомым. Но откуда?
— Глаз? Фу какая гадость. А я и не заметил его под
ковром.
Под чем?! Никакой ковёр глаз ещё минуту назад не прикрывал.
Сейчас, правда, я ничего сказать не могу, потому что вижу теперь
только потолок.
— И не говори, — опять послышался знакомый голос.
Ну, где же я его слышал?
— В этот ковёр мы его и завернём, — сказал
капитан. — А зачем тебе?..
Послышался глухой удар и тут же за ним звук падающего тела. Не
моего. Перед тем как на меня набросили ковёр, меня перевернули и я
успел увидеть лицо человека, только что оглушившего, а может, и
убившего капитана. Лицо было мне незнакомо. Но вот голос я
вспомнил. И ошибиться я не мог. Сначала меня сбил с толку
прибалтийский акцент, но этот голос я не мог забыть. Это был
человек, которого я называл Колдуном.
Если честно, то я даже немного обрадовался. Уж этот-то должен
догадаться, что я почти жив… ну, по крайней мере, ещё мыслю, а
значит, существую. Может, хотя бы он захочет услышать мои мольбы о
пощаде, прежде чем убьёт, а для этого меня придётся оживить.
Учитывая то, что он делал на дискотеке, для него это пара пустяков.
Хотя, судя по тому, что творил на дискотеке я, это и для меня
должно быть плёвым делом. Но всё же я с надеждой стал ждать, что же
будет дальше. Хуже-то быть не может, так что бояться нечего…