Дальше – острова, где расселились
другие Первые люди, у которых поживиться было особо нечем, да и
весьма опасно. Что после этого? Разве что наняться к ферротам и
поехать в далекий, бескрайний Теранов*, где живет множество
дикарей. А что? «Железные» охотно нанимали себе воинственную
молодежь Первых людей для войны с дикарями юга. И платили щедро –
некоторые даже привозили домой железное оружие. Только вот на
службе ферротов особо не поищешь себе жену. Дисциплина у них
суровая, а командиры – злобные, как тибуроны.
Так что оставалось Валетею в его 20
лет ждать счастливого случая, который мог подвернуться через много
лет. У отца было четыре жены, но три из них достались ему от
почившего деда. Три старших брата имели по одной жене, и Валетей
помнил, что каждая такая женитьба доставила кучу забот семье
Протитов. При том что в Портойе женщин всегда было больше, чем
мужчин.
Но удача повернулась лицом к юноше.
Мелид вернулся с юга с нежданной прибылью. Много лет назад, попав
на Суалигу, Протиты начали торговать солью в обход Рефигии Ультимы*
– столицы державы. Это единственное, чем его отец смог отомстить
Совету за то, что его семью отправили на самый отдаленный остров.
Протиты стали старшими в этой колонии, глава семьи наконец получил
право на участие в Совете. Правда, издалека. Воле Совета пришлось
подчиниться – три семьи со своими ара приплыли на дальний остров. И
нашли здесь мелкие соляные озера, в которых так удобно выпаривать
соль. Проба первой партии показала, что соль вкусна и почти без
примесей. Уже на следующий год Валер начал возить соль на юг на
своих каноэ, затем за эту работу взялся его старший сын Мелид.
Несколько дней назад он вернулся на
Суалигу с удивительным товаром. «Я взял девушку в Макати. В ней
кровь Первых, и за нее пришлось отдать почти всю нашу соль.
Надеюсь, отец, ты не сердишься?» – улыбнулся старший сын и
подмигнул младшему брату.
Девчонка лет четырнадцатьи была тоща
и светлокожа. С удивительными волосами – чрезвычайно густыми и
почти достигающими поясницы. Но удивительнее всего были ее глаза –
не столько их цвет – светло-карий, – сколько то, что она смотрела
на окружающих без страха. Пленница мало что понимала – язык жителей
Макати немногим отличается от наречия ара, в нем не было и сотни
слов Первого народа. Девушка знала лишь, что ее выкупили для того,
чтобы отдать в жены сыну. И ей не было страшно. После Мелид
рассказывал, что в Макати нет ни слуг, как у портойев, ни рабов –
как у бьоргов или ферротов. Ара они либо убивают, либо делают
своими. Взятые в боях женщины для них никто, зато свои женщины,
выросшие в Макати, пользуются свободой и уважением.