Дверь раскрылась чуть шире, и перед нами предстал высокий
тощий сканд в лохмотьях. Выглядел он лет этак на
пятьдесят-шестьдесят — облысевшая голова, а остатки волос по бокам
— седые. Ему куда больше подходило определение «старик», чем тому
же сэконунгу Рерику, который был едва ли моложе хозяина избушки, но
при этом оставался полным сил воином, способным без особого труда
выбросить за борт... ну, допустим, какого-нибудь чересчур везучего
склафа...
— Подойдите поближе! — Голос старика дрожал, но он изо всех
сил напускал на себя боевой вид. — Я должен рассмотреть вас перед
тем, как пустить в дом.
Мы не возражали. Хозяин чуть ли не по минуте разглядывал
каждого из нас, едва не обжигая факелом, но потом все же дал нам
пройти внутрь и тут же запер дверь тяжеленной деревянной щеколдой.
Уж не знаю, было ли дело в нашем разбойничьем виде, или старик
просто оказался трусоват, но чего-то он явно боялся. Вот просто до
чертиков.
— Мы самые обычные люди. — Я попытался изобразить на лице
дружелюбную улыбку. — Спасибо, что приютил нас. Снаружи холодает, а
здесь горит огонь. И у нас найдется, что на нем поджарить.
— Снаружи... — эхом отозвался старик. — Дурное время вы
выбрали, чтобы отправиться в путь. Одним богам ведомо, кто сейчас
бродит по этим дорогам. Но ваши лица светлы, выше дыхание теплое. Я
рад, что вы здесь...
Вот дела. А дед-то того, со странностями. Сомневаюсь, что в
этих широтах можно встретить кого-нибудь с не-светлым лицом.
— Антор, — представился я. — Мое имя Антор, а моих спутников
зовут Айна и Ингвар.
— Славно, славно, — закивал старик. — Хорошие, живые люди.
Мое имя Виглаф.
— Живые? — переспросил Ингвар.
— Живые, теплые. — Виглаф снова повернулся к нам. — Хорошо,
что вы пришли. Вместе не так страшно пережить еще одну ночь.
— Ты говоришь загадками, — не выдержала Айна. — Чего ты так
боишься, Виглаф? Кого? Нас?
— Нет, нет, вас мне нечего бояться. — Виглаф помотал
головой. — Вы добрые люди и не тронете старика. Но есть другие!
Широко раскрытые глаза хозяина дома, отражавшие огонь очага,
жутковато поблескивали. И чем темнее становилось за окном, тем
сильнее он дрожал и кутался в какую-то пропахшую потом и дымом
дерюгу. Сумасшедший? Похоже, недавно что-то перепугало беднягу
Виглафа до полусмерти.