— Что, полосатая жизни не дает? — заржал Славка. — Бабы —
они такие... Так вот. Когда Медведь пойдет к успеху, неплохо бы
оказаться поближе к раздаче слонов. А если ты задружишься с
Рагнаром, сделать это будет куда проще. Так что вот тебе первый
квест от дядьки — подружиться с ярлом. Где ты там, на Эллиге,
будешь проживать?
— Фолькьерк, — ответил я. — Там еще Эльгод южнее вроде.
— Ага, примерно помню. — Похоже, Славка отлично
ориентировался в местной географии. — От ярла не так уж близко —
зато мы недалеко. В общем, теперь ярл Рагнар — твой лучший друг.
Через пару дней расскажешь, как успехи, а я передам, чего от тебя
хочет дядька.
— Окей. — Пока что все, что от меня ожидал таинственный
работодатель, в целом совпадало с моими собственными планами. — А
что по злату? У меня тут Тигра голодная.
— Все пучком, сейчас заброшу аванс. Только номер карты
кинь.
Утро-то перестает быть томным. Тут еще и аванс есть. А я уж
было начал думать, где бы занять хоть пару сотен кошке на еду.
Живем! Я попрощался со Славкой, отдал Тигре последний кусок колбасы
из бутерброда (да простят меня защитники животных) и поплелся
обратно к ноуту. Зная Славку, это самое «сейчас заброшу» вполне
может дотянуться и до обеда.
* * *
Лагерь скандов жужжал, как пчелиный улей. Заняться до
отправления на Эллиге мне было в целом нечем, и я просто
прогуливался вдоль берега, на всякий случай поглядывая по сторонам
— вдруг обломиться какой-нибудь квест. Как я уже успел заметить, то
ли это мне так особенно везло, то ли «Гардарика» вообще в целом не
жаловала задания в духе «Принесите десять медвежьих шкур», «Убейте
того-то там-то» или «Отдайте вот это тому-то за десятку монет». Но
это не значит, что в огромном лагере ярла Рагнара для меня совсем
не найдется работы. Сборы — дело такое, обязательно что-нибудь да
потеряется. Или кто-нибудь.
— Антор! — раздался голос сзади. — Склаф Антор, это ведь
ты?
— Допустим. — Я развернулся. — А кто?..
Передо мной стоял пацан. Не в смысле молодой воин с
жиденькой бородкой или усиками, как у того же Сакса, а совсем
пацан. Лет четырнадцать, если вообще не двенадцать — дети у
скандов, похоже, рослые. Настолько рыжий, что я даже успел
подумать, что Орм Ульфриксон отправил разделаться со мной
очередного братца. Но этот выглядел дружелюбно. Белозубый и
веснушчатый, он стоял прямо передо мной и щурился, закрывая глаза
от солнца не по годам крупной ладошкой. И чего ему от меня
надо?