Александр Сергеевич крутил ключи от кабинета Глеба на пальце, стоя около охраны у главного входа. Он видел, как Алина разговаривала с Глебом, видел, как Глеб стоял на коленях, и как Алина села к нему в машину. Что ж женщин-то ничего не учит в этой жизни? Они наивно полагают, что могут изменить мир, но осознание неизбежного приходит к ним слишком поздно. А жаль. И все-таки Глеб – хитрый мужик. Нет, все, хватит. Больше в это лезть не стоит. Пускай сами решают свои проблемы.
Александр Сергеевич вызвал лифт. Двери открылись и из него посыпались люди. Да, незаметно сегодня подкрался конец рабочего дня.
«Да-да, и вам до свидания, и вам всего хорошего».
Пропуская сотрудников, Соловьев заметил Анну Остапову, невысокую брюнетку, короткие волосы которой торчали в разные стороны. Ее хрупкий силуэт было сложно различить за спинами коллег, но ее выделяла улыбка, озорная, яркая, даже детская.
– Анна Владимировна, – позвал ее Соловьев. Большие зеленые глаза, устремленные в его сторону, блеснули огнем. Она попрощалась с девушкой из бухгалтерии и подошла к директору.
– Добрый вечер, Александр Сергеевич. – Он улыбнулся и спросил, не ходя вокруг да около:
– Почему вы не берете отпуск? – Аня потупила взор и принялась теребить лямку сумки.
– Я не хочу сейчас в отпуск. – И с энтузиазмом добавила: – зимой! Точно! У моего брата день рождения в конце ноября. Вот. Обязательно возьму. – Александр Сергеевич рассмеялся над находчивостью девушки и, отдышавшись, добавил:
– Только в море-то не поплаваешь. Холодно. – Аня бодро его заверила:
– А я дышать буду. И смотреть. Эстетическое восприятие тоже важно.
– Ну хорошо, – согласился он, – пусть будет так. Тогда до завтра! – И Аня выпорхнула из здания, помахав на прощание. Да, эта девушка умеет уговаривать. Стоит как-нибудь взять ее с собой на переговоры. И прыснув со смеху, живо представляя эту картину, Александр Сергеевич заскочил в закрывающиеся двери лифта.
Глеб отвез Алину к себе домой. В дверях они столкнулись с курьером, который доставил обещанные суши, и пока Алина принимала заказ, Глеб вошел в квартиру, откупорил бутылку вина и, скинув галстук, достал два бокала. Алина, поставив содержимое пакетов на стол, молча наблюдала за его приготовлениями, робко присев на край дивана и поджав под себя ноги. Перед ее глазами все еще стояла утренняя сцена, и она периодически потирала шею больше инстинктивно, нежели из-за боли. Почему-то ей казалось, что извинения Глеба не совсем искренние, и она еще пожалеет, что так быстро сдалась.