— Патроны кончились, — с явным сожалением прокомментировал Линден. — Уже давно. Собственно, поэтому я и вернулся. Точнее, это одна из причин.
— А другие?
Он посмотрел на меня и улыбнулся. А потом вдруг наклонился и положил руки мне на плечи:
— Я и так уже собирался уходить.
Странно, я понимала, что так будет лучше, что это единственно верное решение, но под ложечкой всё равно засосало, и на мгновение воздух перестал проходить в лёгкие.
Вот и всё. Больше я его не увижу.
В глазах Лина что-то промелькнуло:
— Пойдём со мной, Ирри. Тебе нельзя здесь оставаться.
— С тобой?..
Он кивнул.
— Если ты пойдёшь со мной, больше никто не станет требовать у тебя денег. Тебе не придётся больше, — Лин обвёл глазами прихожую, и на его лице появился непонятно на кого направленный гнев, — жить... тут.
Его взгляд снова вернулся ко мне, и выражение лица смягчилось.
— Идём со мной, — повторил он.
— Как это... — я огляделась. — Всё оставить? А квартира? А моя работа?
— Тебе не придётся работать.
— Какой ты, — я понемногу приходила в себя и улыбнулась уже легче. — Прямо царь, бог и король.
Лин кивнул. Я улыбнулась было, приглашая его посмеяться, но он оставался абсолютно серьёзным.
7. 7
Ничего не ответив, прошёл вглубь квартиры. Я отправилась следом и нашла его стоящим перед комодом в маленькой комнате. На комоде, на беленькой связанной ба салфетке, красовалась в рамке фотография: я, ба и маленький большеглазый Лин.
— Возьми это, — кивнул Лин мне. Повернулся, рассматривая комнату, как будто искал другие ценные вещи.
Я взяла в руки фотографию и застыла, не зная, что делать. Он серьёзно собирается куда-то меня увести? Или это такая игра?
Если это и была игра, то очень обстоятельная. Лин заставил меня взять большой рюкзак, сам прошёлся по квартире, спрашивая, дорог ли мне тот или иной предмет, готова ли я его больше никогда не увидеть. Покидал сам кое-какие вещицы, отбирая по совершенно не понятному принципу: зажигалку для газовой плиты, фонарик, бабушкин древний, советских времён будильник, бельевую верёвку, складной зонт.
Мне казалась странной целеустремлённость Лина, но всё это непонятным образом успокаивало. Мы, словно дети, притворялись, будто и впрямь отправляемся в дальний путь. Я догадывалась, как закончится эта игра: мы доедем до вокзала, я посажу Лина на поезд — наконец узнаю, откуда именно он родом — и мы расстанемся навсегда.