Сейчас же Саныч был подавлен. Я встретил его в коридоре первого
яруса - нервно смолил самокрутку. Руки сталкера заметно
тряслись.
- Саныч!
- А? - он дернулся, словно ожидая, что сейчас на него из темноты
бросится Черный Монах — еще одна местная страшилка, которой просто
бредили женщины. Они же и распространяли байки про то, что призрак
монаха бродит по тупиковым ходам и похищает тех членов общины,
которые удосужились туда забрести. Для чего — версии разнились.
Больше говорили о жертвоприношениях и каннибализме. Хотя какое
призраку мясо? Для чего? Но все случаи пропажи людей так или иначе
списывали именно на Черного Монаха. Естественно, его самого никто
не видел.
- Да я это, я! А ты уж видно подумал, что Черный нагрянул?
- Не верю я в эти байки, - бросил Саныч, - да и у нас другие
проблемы теперь есть. Реальные проблемы.
- Ты про того типа, которого привели?
Вообще я не курил, но сейчас мне хотелось разговорить пожилого
сталкера, поэтому попросил самокрутку. Саныч удивленно посмотрел на
меня, но потом, видимо, смекнул, что это лишь повод для продолжения
общения и выдал мне «папироску».
- Я и сам-то мало что знаю, - сказал старик. - Зря ты пытаешься
меня разговорить. Лучше расскажи-ка, что там слышно на фермах.
Грибы все также дохнут?
Саныч, не упрямься. Я понимаю, что ты хочешь перевести тему, но
не стоит. Я все-таки Летописец Крепости, забыл? Мое дело
расспрашивать людей, а потом все подробно записывать, - я похлопал
по кожаной сумке, висевшей на плече. В ней лежала настоящая
реликвия - амбарная книга книга, она же — летопись, песнь всей
нашей жизни. Точнее - той ее части, которую я успел записать.
Начал восемь лет назад. Тогда меня подозвал Храм, который еще
был в силах выбираться на поверхность и осматривать результаты
собственного руководства. Кивнул мне:
- Пойдем, прогуляемся, есть у меня кое-какие мыслишки насчет
тебя.
«Мыслишками» оказалось ведение Летописи — запись всех значимых
событий, которые происходили в Крепости. В итоге я стал гибридом
историка, счетовода и писаря, потому что учет ресурсов тоже входил
в обязанности. Ну, и когда появлялись новенькие, то именно меня
звали, чтобы задокументировать беседы, плавно переходящие в допросы
и обратно.
Собственно, пришедших к нам со злыми намерениями я даже не
встречал. Все искали убежища, понимая, что в одиночку
просто-напросто не выжить. Постепенно к нам переметнулись даже
обитатели бомбоубежища, находящегося по соседству, под стадионом
«Динамо».