–
Сэр, это насчет двигателя. Правого. У него небольшая вибрация по
кожуху идет. Я доложил коммандер-лейтенанту, но он сказал, что это
в пределах допуска, и он сам разберется. Это еще вчера было. А
вибрация… она не прекращается. Даже усиливается. На занятиях у меня
как раз была такая задача, правда в виртуальной реальности, но
совершенно такая же. Вибрация внешнего кожуха двигателя ML-43/56
при скорости до пятнадцати астроузлов. Тогда это оказалось
признаком износа контура охладителя и в четырех процентах случаев
приводило к аварии в течение следующих семидесяти двух часов.
–
Я правильно вас понимаю, лейтенант? Вы хотите сказать, что доложили
коммандеру Бьёрну о неисправности, и он ваш доклад проигнорировал,
сославшись на то, что это норма? – видимо, в голосе у меня
прорезалась сталь, потому что Перри окончательно сбился и начал
нести какой-то сумбур.
–
Сэр… да, то есть, нет. Он не игнорировал. Просто сказал, что это
норма, но ведь если охладитель износился, там же протечка, ну, то
есть, наверняка есть. А в этих двигателях… я просто сказал, что
нужно проверить.
–
Отставить, лейтенант, – теперь я уже не выдержал и рявкнул, как
положено. – Изложите все в письменной форме, и через двадцать минут
я жду отчет по инциденту у себя на планшете. Пометка доступа
«только капитан корабля». Конец связи.
Я
отключил интерком и откинулся на спинку кресла, снова глянув на
экран с внешнего обзора. Там была все та же черная пустота с
редкими белыми искорками звезд.
Инцидент меня насторожил. Командование
эсминцем «Дартер» я принял всего три недели назад, и до этого
момента мне казалось, что все идет хорошо. Отличая команда, опытные
в большинстве своем офицеры, корабль хорошей серии – почти новый
4262-го года выпуска. Прямо мечта, а не назначение. С главой
инженерной службы – коммандером Олафом Бьёрном я близко так и не
познакомился, но по служебному общению он производил хорошее
впечатление: собранный, внимательный, разве что чуть медлительный,
но это вряд ли можно назвать недостатком. Ну и послужной список у
него серьезный.
Я
вывел на экран планшета его личное дело. Сорок два года. Уроженец
Фарнира, майор инженерной службы. Восемнадцать лет службы. Двадцать
четыре боевых выхода. Прошлое место службы – фрегат «Лондон».
Взысканий нет, но и наград, кстати, тоже. Интересно, а где всякие
там «за пять-десять-пятнадцать лет безупречной службы»? У меня вон
их аж четыре штуки набралось. И от Флота, и от Федерального
правительства, а уж у него должно быть всяко не меньше. Странно,
что при изучении личных дел экипажа я не обратил внимания на эту
деталь. Чертова спешка, все на бегу, все впопыхах… Сегодня ты еще
загораешь под искусственным солнцем на круизном лайнере в своем
первом за последние четыре года законном отпуске, а завтра уже
мчишься на шаттле на ближайшую станцию ВКФ, чтобы принять
долгожданное звание Звездного Капитана (старкапа, если по-простому)
и новый корабль под командование.