Через полчаса чьи‑то нервы не
выдержали, и спотыкающаяся фигура неверными шагами достигла
кафедры, комкая в потных ладонях исписанный с двух сторон лист.
– Б‑б‑билет 7. Т‑теоретические и
пра… практические основы телекинеза. – Заикаясь и облизывая
пересохшие губы, адепт прочитал первый вопрос и устремил
наполненные предсмертной мукой глаза куда‑то в потолок.
Учитель ободряюще кивнул Вандеру,
перевел взгляд с отвечающего на аудиторию и с вполне понятным
негодованием обнаружил лишь брошенные листы и перья. Все адепты
дружно нырнули под парты.
– Эт‑т‑то еще что такое?! –
гневно пророкотал он, стукнув посохом. – Немедленно вылезайте
оттуда! Родомир, Крениан, посмотрите‑ка на это безобразие!
Учитель оглянулся и вздрогнул от
неожиданности. Над столами приемной комиссии сиротливо посверкивали
навершия магистерских посохов.
Неспособность Вандера к практической
магии была притчей во языцах. Вся группа списывала у него домашние
задания, но, когда от Вандера требовали немедленных действий у
доски, адепт терялся, нервничал и путал простейшие заклинания,
представляя немалую угрозу для общества.
Учитель недовольно покачал головой,
но я заметила, как он незаметно шевельнул концом посоха, создавая
невидимый экран Грюнделя – рассеиватель заклинаний.
– Можно водички? – жалобно
попросил адепт, подбираясь к практической части вопроса.
– Налейте воду в стакан с
помощью телекинеза. Пусть это и будет вашим ответом, –
посоветовал Учитель, покрепче стискивая руками посох.
Вандер кивнул, наморщил лоб и
уставился на графин.
Для начала вода вскипела.
Адепт сосредоточился. Кипение
прекратилось, вокруг графина намерзла корка льда. Почти тут же
хрусталь разорвало, ледяная копия осталась стоять на столе, а
вокруг нее в беззвучном вальсе закружилось облако стеклянной
крошки.
– Достаточно, – торопливо
вмешался Учитель, – следующий вопрос!
Осколки со звоном посыпались на пол.
Невозмутимая секретарша унесла ледяной графин и вытерла натекшую с
него лужу. Экзамен продолжался. На наше счастье, практических
вопросов Вандеру больше не попалось, и он, безмерно довольный
окончанием экзаменационного кошмара, вприпрыжку выскочил из
аудитории, хлопнув дверью.
Мы завистливо вздохнули. Я решила не
тянуть с приговором и заняла опустевший стул перед кафедрой.
Учитель бегло просмотрел билет, кивнул и выжидательно устремил на
меня суровый взгляд из‑под грозно сдвинутых бровей. На первом курсе
у меня бы отнялся язык, на пятом – задрожал голос, на десятом я без
колебаний ответила ему тем же. Комиссия поперхнулась плохо
скрываемыми смешками, Учитель досадливо постучал костяшкой
указательного пальца по столу, призывая к порядку.