— А ну ша! Угомонились!
Сокамерники замерли как вкопанные. Авторитет отложил в сторону
«Огонёк», принимая сидячее положение.
— Поставили табуретки на место… Вот так. А ты можешь занимать
свою шконку, никто тебя не тронет… Пока.
— Ну спасибо, — хмыкнул Кистень и поморщился от болезненного
ощущения в правом боку. Ещё не хватало отбитыми почками мучиться
остаток жизни.
Тем временем Чекан, встал, держась одной рукой за стенку, а на
ладонь второй выплюнул сгусток крови, в котором что-то белело.
— Крест, этот баклан мне зуб выбил! Я его, суку, на перо
поставлю…
— Никшни, Чекан, — устало произнёс Крест. — У тебя и так
половины зубов нет, а те, что остались – сами скоро повылезали
бы.
После чего снова улёгся и продолжил чтение. А арестанты, включая
отплевавшегося над раковиной Чекана, как ни в чём ни бывало
продолжили игру. Даже спустя какое-то время предложили
присоединиться новенькому, сыграть на костюмчик, но Кистенёв,
сунувший сложенный пиджак под подушку, от предложения отказался. Он
прекрасно знал, что обыграть блатных в карты с их заряженными
колодами невозможно, разденут до нитки. А сейчас ему нужно было
спокойно полежать и обдумать сложившуюся ситуацию.
В семь вечера баландёр в сопровождении конвойного приволок ужин.
Тарелки просовывали в окошко, где их наполняли пшённой кашей с
куском рыбы и хлеба, а в кружки наливали тёплый, цвета ослиной мочи
чай, плюс в подставленную ладонь кидали три кусочка рафинада. Игорь
Николаевич, понимая, что в ближайшее время альтернативы не
предвидится, тоже отстоял в короткой очереди к окошку и
присоединился к трапезе за столом.
Ночью ничего интересного не происходило, разве что вовсю
работала «дорога» - малявы от одних зеков к другим кочевали по
натянутой между окон нитке. Кистенёв в этом процессе не участвовал,
однако почти не сомкнул глаз — мало ли что взбредёт в голову
сокамерникам.
В 6.00 – общий подъём, обитатели камеры потянулись к умывальнику
и параше. В какой-то момент Игорь Николаевич заметил на себе
пристальный взгляд Креста, впрочем, местный авторитет тут же сделал
вид, что занят своими делами. В 7 утра принесли завтрак, после
которого Кистень не чувствовал себя достаточно сытым, но от
приготовленного местными умельцами чифиря отказался. С 8 до 9
проходила проверка камер с приёмом писем, заявлений и жалоб.
Поинтересовались, идёт ли камера на прогулку. Идти согласились все,
кроме Креста. Прогулка на крыше СИЗО в тесноватом помещении с
решёткой вместо крыши длилась час. Не успели вернуться, как
Кистенёва вызвали на допрос.