На фоне этого шедевра магоружейной
мысли боеприпасы к нему терялись. Хоть универсальные болты и
сочетали в себе одновременно серебро, железо и осину – куда уж
им…
– Вечер перестает быть томным, а? –
улыбнулся Марсель.
– Ага, иду на будимира.
Алхимик посмотрел на арбалет. Поднял
глаза обратно на чародея. И со скрипом признал:
– Тогда тебе нужна будет лодка
побольше.
– Ничего, справлюсь.
– Я вижу мертвых людей, – скептически
глянул на него алхимик.
– Ты недооцениваешь мою мощь. – И
добавил через плечо, уже идя на выход: – Что мы говорим смерти? Не
сегодня!
«Холера. По ходу, это реально
заразно…»
***
Волкодавы и ярчуки напряженно
застыли. Первые медленно водили по сторонам дулами двуствольных
помповиков, а вторые – мокрыми носами. Одинаково черными и
блестящими.
Это ведь то место? Должно быть то.
Командир штурмового отряда еще раз сверился с GPS. Определенно то.
Посмотрел на наручные часы. Да и время тютелька в тютельку. Так
почему, во имя всех святых, тут никого нет? Куда запропастился этот
ублюдок?!
Солнце почти скрылось за краем земли,
и на заводе царствовали тени. Клубами черного дыма они собирались в
углах. Лужами чернил растекались по стенам, заливая трещины.
Казалось, они даже забивали нос – затхлым запахом пыли – и сжирали
звуки шагов.
«Самая та обстановка для охоты на
чудовищ…»
Чародей медленно шагал по пустым
помещениям и коридорам, стараясь не выдать себя. Беспрестанно
оглядываясь по сторонам и нервно шевеля пальцами, словно играл на
незримом инструменте.
Перед входом он активировал амулеты,
прочел оберегающую молитву и накинул на себя «святую броню». Потом
выкурил не одну сигарету, восстанавливая Запас. И едва ли это все
выиграет ему даже пару лишних секунд, но может, так он хотя бы
меньше костей сломает… ну, хотя бы не все…
Шулер свернул за угол. И тут же
шарахнулся назад. Посреди комнаты стояла фигура – Казимир
Монастырски. Все же он. В кожаной куртке, джинсах с подворотами и
кедах, он выглядел совсем не по оккультному. Ну что за молодежь
пошла? Где, спрашивается, длинный черный плащ, говорящий: «Я –
крутой злой бунтарь»? Никакого уважения к традициям.
– Выходи, чародей, – громко и устало
окликнул его Казимир. – Не хочу играть в прятки.
«Хм. Может, он просто каждые
пять-десять минут так кричит на всякий случай? Я бы так делал».