— Что здесь происходит, Николь? —
Голос тети был холоден, как водосточная труба зимой. Виновных уже
назначили и ждут только подтверждения. — Что вы опять
натворили?
— Они меня обижают! — заныла
покрасневшая от воплей Вивиана, села на полу и тщательно расправила
юбки, разложив их равномерными красивыми складками. Образцовая
девочка. — Щипают и дразнятся.
— Неправда! — возмутилась я. — Мы
только не поверили про помолвку с принцем, а ты упала и
завопила.
— Не хотите ли вы сказать, леди
Николь, что моя дочь врет?
— Врет.
— Врет, — подтвердила Люсиль. — Никто
ее не щипал.
Вивиана закатала рукав и победно
показала всем красное пятно, яркое, совсем свежее. Наверняка сама
себя ущипнула, пока взрослые отвлеклись на нас, а мы на них.
— Вот, — всхлипнула она. — Синяк
будет.
— У Ви такая нежная кожа, даже самый
слабый удар непременно приводит к синяку. — В голосе был лишь
нежный укор, но взгляд, которым нас с Люсиль наградили, был далек
от всепрощения. — Вивиана, а ты должна помнить, что можно, а что
нельзя говорить посторонним. Не уметь хранить тайну недостойно
леди.
Куколка поднялась, смущенно
потупилась и взяла маму за руку. Сама нежность и кротость. И я, и
Люсиль сказали, что Вивиана врет, но поверят опять ей.
— Приношу свои извинения за
племянницу, — залепетала тетя. — Она хорошая девочка, но возраст,
сами понимаете. И компания.
Вивиана в дверях обернулась и
показала нам язык. Этого я уже не выдержала и запустила маленькую
жужжащую шаровую молнию, которая рассыпалась яркими искрами у нее
под носом. Не пострадала даже сопля, но Вивиана завопила, словно ей
по меньшей мере что-то оторвало, чего никак не могло быть. Прием
был показан кузеном и рекомендован как совершенно безвредная
пугалка, а уж Жан-Филипп в них толк знал.
— Николь! — рявкнула тетя.
— Да, тетя? — Я присела в реверансе
ничуть не хуже Вивианы.
— Что это было, Николь?
— Фейерверк в знак извинения, тетя. —
Спину прямо-прямо. Ресничками хлоп-хлоп. Руки аккуратно опущены на
юбку. — Мы с Люсиль сожалеем, что расстроили Вивиану. Больше этого
не повторится.
Потому что больше мы с ней играть не
будем. И оставаться в комнате наедине — тоже.
Тетя поджала губы, но ничего не
сказала. Отправилась провожать гостей.
— Хоть бы эта дура больше не
приезжала, — проворчала Люсиль. — Вот принцу «повезет», если с
помолвкой все получится.