– Я сказал: входим, – с
нажимом повторил йер, и обвившаяся вокруг его запястья плеть начала
со зловещим шелестом расправлять кольца.
Командир взглядом велел ближайшему
обережнику переступить порог. Ослушаться тот не посмел: боязливо
сделал первый шаг, чуть увереннее – второй, а на третьем кружево у
него под ногами колыхнулось, и человек, бестолково взмахнув руками,
упал на спину.
Удар о каменный пол – штука
неприятная, но он бы не заставил бывалого воина захлебнуться
криком. И уж точно не поползли бы сквозь кольчугу, смешиваясь с
тенями, черные вязкие ручейки.
Свечи как ни в чем не бывало
продолжали гореть, чуть подергиваясь от корчей насаженного на них
тела.
– Проклятье! – Архайн
выждал, пока вопли умирающего стихнут, чтобы не пришлось повышать
голос. – Эти ублюдки успели провести вторую инициацию.
По светлому и одновременно
непроглядному залу сквозняком пронесся издевательский смех, свечи
слаженно вильнули язычками, но ни одна не потухла.
Командир поежился. Нет, бояться он не
боялся, но задача оказалась сложнее, чем он думал, и требовалось
какое‑то время, чтобы смириться с ее новым условием.
– Где они ее прячут? В
подвале?
– Нет, на чердаке, – так
раздраженно откликнулся мужчина, что обережник подумал было: над
ним снова издеваются. – Вы что, забыли, как выглядит эта
хибара? Четыре глухие пристройки и два ряда окон, а сейчас мы видим
только один.
– Но здесь нет ни дверей, ни
лестниц…
– Если вы не способны их
увидеть, это еще ничего не значит, – перебил йер. –
Убейте «шипов», и мороки развеются.
– Я полагал, что убивать
невидимое – забота Взывающих… господин, – без особой охоты
добавил командир, про себя на чем свет стоит костеря вздорного
спутника. Если бы приказ о временном зачислении йера в карательный
отряд не исходил от самого Приближенного, он бы всеми правдами и
неправдами попытался отвертеться от такого «пополнения».
Взывающему‑то бояться нечего, а каково простым фьетчикам на жрецов
врукопашную идти?! К тому же этот стервец не упустит случая
выслужиться перед дхэрами, настрочив на обережь пространный
хулительный донос – по поводу и без оного.
Архайн презрительно фыркнул:
– Я не собираюсь разбрасываться
вверенной мне силой по мелочам.
– А я не собираюсь
разбрасываться людьми, – огрызнулся начавший терять терпение
обережник. – Почему бы просто не облить дом смолой и поджечь?
Этот метод еще ни разу нас не подвел.