– Не проявит, – сурово заверил чиновник.
Трупы унесли. Солдаты таскали их за руки и ноги, стараясь не глядеть на лица. Тела исчезали в соседнем строении, будто в чреве кашалота.
Чиновник послал Борецкого давать письменные показания и распорядился известить родственников покойных. Выяснилось, что у Звонарского в Петербурге проживает родной дядя. Дежурный офицер отправил гонца в штаб Измайловского полка с новостью о смерти Месснера.
– В Преображенский полк сообщу лично. Товарищи Звонарского, к коим принадлежу и я, будут расстроены гибелью сослуживца, – сказал он.
Конвоиры сменились служивыми, несшими караул при Тайной канцелярии. Я почувствовал легкий тычок штыком в спину.
– Пошевеливайся.
– Полегче, – вырвалось у меня.
Один из конвоировавших усачей, услышав знакомую речь, хмыкнул:
– Ишь, нежный какой. Топай знай, пока ребро не зацепил.
Чиновник зашел в небольшую комнатушку и вернулся со связкой ключей в руках:
– Допрашивать сегодня не будем. Определим голубчиков в камеру, пущай до завтра помучаются.
– Господа, прошу признаться: кто из вас стал убийцей Звонарского? Надеюсь, вы не станете запираться, – обратился к нам дежурный офицер.
Я выступил вперед:
– Нет, запираться не станем. Это сделал я. Ваш товарищ ранил другого офицера. Мы застали Звонарского за далеко не благородным занятием – вместе со своими людьми он организовал засаду на тракте. Мой кузен предложил ему сложить оружие, однако Звонарский предпочел напасть на него, при этом его не смутило, что кузен в тот момент был один. Я присоединился позже. Наш поединок был честным – мы сражались один на один.
– Вы лжете, – яростно воскликнул офицер.
– Это – чистая правда, – подтвердил Карл. – Звонарский не достоин звания дворянина. Его шее повезло избежать веревки.
– Петр Васильевич, вы с них за Звонарского спросите по строгости. – Офицер, не стесняясь нас, сунул чиновнику деньги.
– Не беспокойтесь, Аркадий Анисимович, в лучшем виде оформим. – Чиновник принял взятку как должное. – Исключительно ради вас и торжества Фемиды. А этого верзилу, – он глянул на меня, – определим в холодную. Пущай посидит до завтра. Утречком я обо всем донесу Андрею Ивановичу. Уж он-то допросит их со всем пристрастием. А то и я расстараюсь. Пожалуй, оно так вернее будет. Сам примусь.
– Спасибо, Петр Васильевич, всецело на вас надеюсь. Я утром сменяюсь, отосплюсь и жду вас к вечеру у себя, выпьем чего-нибудь для согреву, посидим в приятном обществе.