Сюда и приехали за раками. Летом это было, года два тому назад. В самый зной, после полудня, выискивал я у ручья заводь потише да поглубже, чтобы поставить паука – эту мою маленькую надежду, сводившую на нет волю идти вперёд.
Любаша была рядом. Брат её с женой, старшая из сестёр с мужем, да Ильич – таким составом топтали мы Орловские пажити своими босыми ногами прежде, чем спуститься в воду. Девки, однако, остались на берегу и громко верещали всякий раз, когда кто-то из нас голыми руками доставал из ручья живого рака. Они следовали берегом, радея об успехе предприятия, и в голос удивлялись, когда попадался особой величины самец.
Чёрные (а я думал – красные), часто с недостающей вообще или много меньше второй клешнёй раки один за другим падали, брошенные, в прибрежную траву, где их находили жёны и складывали в вёдра. В шутку ли, всерьёз – хвалились они друг перед дружкой каждая своим мужем, ведя счёт добытым нами ракам. Те клацали клешнями, норовя ухватить обидчика за пальцы. Митрий Ильич спешно сдавал назад и угрожающе голосил, когда мать, смеясь, приближала мокрого, порой в тине, рака к его носу.
Было непривычно окунать ступни в ледяную родниковую воду. Необычным было и ощущение склизкого илистого дна под ногами; пугающим – его несговорчивая природа. Обо всём этом я размышлял, пока брёл от истока к устью вдоль берега. Иногда оставлял мыслями окружающий пейзаж и думал о ней, – той, что на берегу. О её сыне. О наших неродившихся детях. Потом снова думал о раках: как глубоко иногда они прячутся! Случалось так, что нора – вот она, а запустишь руку по локоть – нет ей конца. Небось, огромная тварь! А ну, – как оттяпает полпальца? И – по самое плечо, задирая голову к небу, чтобы дышать.
Несколько раз я проваливался по самую грудь, всем организмом ощущая угрозу, исходившую от скрытых мутью недр. Те принимали меня в своё нутро, туго обволакивая тело упругим, смолянистым илом. Тогда я замирал и, стараясь совершать как можно меньше движений, собирал в охапку ближайшие стебли тростника, чтобы тянуться. Вытянувшись же, снова ступал по дну, миновав опасный участок по стеблям болотных растений; еще раз прощупывал тыльной стороной ладони крутой (часто – отвесный) берег под водой в поиске очередной норы.
Шурин – тот посматривал да посмеивался. Видимо, не в первый раз здесь. Знает, что я – в первый. Бредёт себе по левому берегу, вынимает одного за другим, да в траву с возгласами: “Ловите, девчонки! Ещё один!” Свояк со свояченицей в воду не полезли, оставаясь довольствоваться на берегу. То-то добрая ушица получится к вечеру. Из раков-то. Всем отварам – отвар! Как на базаре, по пятьсот за пяток – дорого, а как самому по норам, – так задаром, считай.