– Замерзла? – хриплым голосом спрашиваю ее, позволяю рукам пройтись по позвоночнику.
– Ты можешь быть нормальным, когда захочешь.
– Ну, чтобы закрепить впечатление… Пойдем, посмотрим на звезды?
Геля наклоняется над телескопом, перекинув волосы на одну сторону. Черт! Я вижу ее грудь. Блядство! Как тут оставаться джентльменом, когда тебя так успешно соблазняют?
– Ой, смотри! Звезда падает! – наклоняюсь, наши глаза встречаются, ее губы так близко. Не выдержал. Схватил ее за шею, притянул к себе, проводя пальцами по кромке платья. Ещё чуть-чуть, и я найду аппетитную попку в виде сердечка.
– Прости, – отодвигаюсь. – Я подожду, когда ты будешь готова.
Это я сказал? Чудеса!
Геля
Мы стоим возле перил, высота такая, что просто жуть. Кирилл обнял меня за талию, мы покачиваемся в такт тягучей музыке саксофона, любуясь ночным городом.
Впереди нас «Башни конфедерации». Под нашими ногами кипит жизнь. Внизу люди, такие маленькие, как муравьишки. А мне не страшно. В объятиях Кирилла так хорошо и умиротворенно. Это самый прекрасный день в моей жизни. Кирилл подарил мне настоящую сказку.
Кто бы мог подумать, что он способен на это?
– Мне так хорошо, – чувства переполняют меня. – Спасибо тебе, – он не отвечает, только крепче сжимает мою талию.
Даже удивительно. Его словно подменили. Нет пошлых намеков, руки не распускает. Еще пообещал, что интим у нас будет, когда я сама захочу. Сегодня он впустил меня в душу. Когда Кирилл рассказывал про маму, видела, как ему тяжело это дается. И я благодарна ему за искренность.
Время перевалило за полночь. Мы стали собираться. Завтра как-никак на лекции. Будет ли он завтра таким же? Или опять вернется к образу «Кирилл, разбивающий женские сердца»?
Он проводил меня до подъезда. Стояла в нерешительности. Я хотела, чтобы он поцеловал меня, но сама не решалась. Кирилл, аккуратно придерживая за талию, наклонился. Наши губы близко, он ждет разрешения? Я сама обняла его за шею, неуверенно коснулась губ. Они такие вкусные, мягкие. От него пахнет апельсиновым соком и дорогим одеколоном. у него просто неохватная шея. Тело такое твердое, гладила по шелковой белой рубашке.
– Я завтра за тобой заеду.
– Но я на машине.
– Не спорь со мной, Геля.
– Хорошо, – хочет позаботиться обо мне? Пусть.
– Спокойной ночи, Белка, – хрипло сказал он.