Голубятню откроет, и ангелы из
вылетают, как будто они
суть реальное что-то.
Краснеет флажок.
И бессилен помочь третий глаз,
потому что трубит за спиною рожок,
и охота уже началась.
* * *
На холме, под узорною башней
дует фавн в тростниковую дудку.
Из материи тёмной и страшной
вылетают голодные духи;
над картофельным носятся полем,
издают леденящие писки…
Падший ангел с лицом Аль Капоне
с пароходика сходит на пристань;
обнимает за плечи красотку,
говорит, что соскучился сильно,
что купил ей браслет и кроссовки,
как она в феврале и просила.
Солнце майское выше и выше.
На бульварах играют оркестры.
Духи или летучие мыши…
(Здесь у автора тёмное место.)
Я прикрою окно, но не плотно.
И забьёт тополиная вьюга
небеса над заброшенным портом,
где миры проникают друг в друга.
Полтергейст
На заброшенной даче живут полтергейст и собака,
навещают соседей (заплаканный призрак и кот).
По ночам небосвод опоясан змеёй Зодиака,
а утрами в нём будто гигантская слива цветёт.
А у призрака в городе – старая дева-невеста.
Обручиться успели, потом он уехал на фронт,
подорвался на мине, согласно условиям квеста;
подружился с котом и вздыхает который не год
по убитой любви. Полтергейст говорит: «Время лечит».
Только времени нет, даже если барахтаться в нём…
Роет землю собака, спускается новый не вечер,
кот шипит и плюётся густым вертикальным огнём.
* * *
Жмурит утро раннее красный глаз свой.
Дерево осыпалось пеплом сизым.
Мёртвый Бог отступнику шепчет «здравствуй».
Луч скользит лунатиком по карнизу.
Мёртвый Бог выходит, живым сказавшись,
из глубокой комнаты в небо прямо.
Мимо скачет облако резвым зайцем,
исчезает в глотке воздушной ямы.
«Был один философ, писал – Ты умер», -
говорю (пусть думает, дело в Ницше).
А в трюмо, как в пахнущем гнилью трюме,
я второй сражается с жирной мышью.
Тело огуречиком, запятая
вместо носа (сразу видать – с приветом);
носится со шваброю, налетая
на предметы мебели цвета Леты.
Лорка
Федерико приходит утром, в прозрачном сне.
Говорит, послушай новые романсеро.
Держит его под руку мокрый снег,
а в глазах дожди; в правом – зелёно-серый,
в левом – чёрный в красную крапинку. Я молчу,
обращаюсь в слух, вижу цыганский табор,
молодых коней в половодье весенних чувств,
мотыльков, садящихся на гитару.
Федерико читает медленно, про себя.
Трётся кошкой Гвадалквивир о штанину его пустую.