Без объявления о своем приезде Карл ночью явился на совет. Снаружи его ждали вооруженные всадники. После того как прозвучали приветствия, он повернулся лицом к советникам и коротко заявил:
– Наш отец Пипин передал власть двум своим сыновьям. Теперь, когда Карломан умер, власть должна принадлежать только мне.
Кто-то вспомнил о двух сыновьях Карломана. Отцовская доля по наследству переходила к ним. Требовалось назначить опекуна, который следил бы за соблюдением их прав до тех пор, пока они не достигнут совершеннолетия.
– Сколько лет? – спросил Карл и, услышав ответ, отрицательно покачал головой: – Нет.
Окер, которому тоже принадлежали немалые земли во владениях Карломана, осмелился возразить:
– У них есть мать, в свое время должным образом сочетавшаяся браком и из хорошей семьи.
Он мог бы также напомнить слушателям о том, как Карл прогнал дочь короля лангобардов. Собравшиеся почувствовали приближение грозы. Какое-то время Карл молчал, уставясь на горевший посреди залы огонь, дым от которого, колеблясь, уходил через отверстие в потолке. Наконец всем, внимательно наблюдавшим за ним, показалось, что он расслабился.
Подойдя к безмолвному Фулраду, Карл взял священника за руки и спокойно произнес:
– Ты всегда был добрым другом сыну Пипина. И я прошу, пусть твое слово решит судьбу королевства Пипина и его внуков.
С этими словами Карл вышел и стал ждать во дворе на холоде. Он оставил всех в недоумении и с чувством новой ответственности. Они ожидали более резкого отпора.
Фулрад решительно заявил, что королевство в это тревожное время должно управляться твердой рукой, следовательно, Карлом. Оба дяди вспомнили об Аквитании и поддержали священника. Это решение выражало волю собрания. Но сеньор Окер, не испытывавший никаких дружеских чувств к Карлу, отправился искать вдову Карломана Гербергу.
После того как стало известно решение собрания, вдова короля умчалась вместе с Окером и детьми по дороге в направлении Павии.
– Разве это имеет значение? – спросил Карл. Казалось, он остался равнодушен к их бегству, не сделав никакой попытки остановить беглецов.
– Это имеет большое значение, – серьезно ответил Фулрад.
Оба мальчика, рожденные в браке, были настоящими наследниками Карломана и, находясь в руках лангобардского короля, могли вызвать в дальнейшем серьезные осложнения для Франкского государства.