И все равно Карл не изменил своего решения. Ему казалось забавным, что настоящие потомки Арнульфингов должны бежать из собственного отечества, оставляя у власти его, незаконнорожденного, вместе с калекой сыном. Карл смеялся и качал головой. Именно в то время кто-то должен был взять на себя ответственность, и, благодаря провидению, ему одному была уготована эта участь. Теперь в руках Карла оказалось все королевство. Остальное не имело значения.
Казалось, что он думал именно так. Но насколько рассудительно, если вообще можно было употреблять это слово по отношению к Карлу, он подходил к решению подобных проблем?
Он действовал по-дурацки и, несомненно, чисто импульсивно. Карл без видимой причины отверг двух жен, и, отправив Дезире восвояси, он посеял семена смертельной вражды в душах и без того недружелюбных лангобардов. Он присвоил наследство брата и в дальнейшем безрассудно позволил его детям попасть в руки того самого врага, который мог бы наилучшим образом использовать их в качестве заложников. Более того, действия Карла вызвали семейную вражду между ним и его кузеном Тассилоном, который женился на сестре Дезире.
Да, его кузен Адальгард сказал чистую правду – животное поведение Карла превратило его в супруга-изменника, а франкских сеньоров в клятвопреступников. (И хронисты более поздних времен, описывая эпоху царствования Карла, будут усиленно стараться навести глянец на его жестокие действия, называя Гимильтруду его любовницей и объясняя, что Карл развелся с Дезире потому, что она все время болела и не могла иметь детей. На самом деле это было не так, потому что королева-изгнанница, приехав во дворец родного отца, умерла при родах. Такая печальная судьба постигла второго ребенка Карла.)
Безусловно, Карл впал в ярость, когда понял, какую совершил ошибку, поддавшись на уговоры матери. Его младший брат, осторожный Карломан, действовал умнее, и умудренные годами советники его поддержали. Однако безрассудному Карлу удалось склонить на свою сторону могущественных сеньоров, готовых покинуть его в Корбени. Он озадачил их своим стремительным и неожиданным появлением. Вслед за этим Карл выказал неожиданную кротость, предоставив решать свое дело архикапеллану Фулраду, и тем самым вынудил их высказаться в свою пользу. Впоследствии сеньоры утверждали, что он их околдовал. У Карла имелся особый дар приобретать самых неожиданных друзей.