Только со второго раза до Егора дошло. На Москву! Не из Москвы.
И что бы это значило? На путях стоит пустая бронетричка. На платформе – ни одного пассажира. Кондукторов-охранников тоже нет: видимо, уже сдают в вокзальной конторе маршрутные листы. Так какой смысл снова открывать Московские ворота и гнать состав в столицу. Тем более в такое время? Темнеет ведь уже… А по темному даже ремонтная бригада за Стенку не высунется.
– Внимание, поезд! – диспетчер не унималась. – На Москву!
Вечернюю тишину прорезал гудок тепловоза. Звук донесся не от западных ворот, на которые все еще пялился Егор. От восточных.
Егор обернулся.
Мама дорогая! Бронепоезд! Настоящий. Тяжелый. Экспедиционный. Вернее… Вернее то, что от него осталось.
К воротам приближался изрядно потрепанный бронесостав.
На станции поднялась такая суматоха, какой Егор не видел даже во время нападения тварей. По путям и платформам забегали люди с оружием и без. Что-то кричали командиры. Ага, вон даже сам «первый» – начальник станции Кирилл Васильевич выскочил из вокзальной конторы с матюгальником в руках.
– Первый взвод – на восточный мост, в прикрытие! – зарокотал не хуже станционного громкоговорителя усиленный мегафоном бас Кирилла Васильевича. – Второй – на карантинную платформу! Бегом! Бегом!
Егор вместе с сослуживцами бросился с западного моста к платформе, отгороженной от остальных путей бетонными блоками и закрытой сверху колючей проволокой. Пустующий карантинный отстойник вплотную примыкал к восточным воротам, которые уже…
Да, ворота уже открывались. Впервые на памяти Егора.
Пригородные бронетрички дальше станции Железнодорожной не ходят, а отправление в экспедицию или возвращение в Форпост бронепоездов дальнего следования Егору наблюдать еще не доводилось.
– Гус, ко мне! – вырвал его из толпы окрик начальника станции.
– Держи! – Кирилл Васильевич кинул Егору матюгальник.
Сам раскрыл висевший на поясе планшет с документами. Что-то будет отмечать, наверное. Количество вагонов? Доставленный груз?
– За мной! – велел Егору Кирилл Васильевич.
И шагнул к карантинной платформе. Егор поспешил за командиром.
Бронепоезд медленно-медленно въезжал на станцию. Въезжал, как вползал. Словно усталое, измученное и израненное существо. «Да уж, в таком виде – только ползать», – подумал Егор.